Ей не нужно было произносить это вслух. Все остальное было абсолютно ясно. Пол поехал не с Филом. Он поехал с Грейс. И они попались с поличным. Только теперь их здесь не было, чтобы столкнуться с последствиями их действий. Мои чувства были на грани между «Ну и хорошо, черт с ними» и «Почему тебе нужно было сесть в этот самолет, Грейс? Разве меня было недостаточно?».
– Почему вы не сказали им об этом? – потребовал я, желая выместить свой гнев на ком-то, кто был здесь и был жив. – Полицейским, – пояснил я.
– Я не спешу с выводами. Я доверяла Полу. – Новая порция слез наполнила глаза Уиннифред, а ноздри раздулись.
– Очевидно, он злоупотребил этим доверием, чтобы весело провести выходные с моей невестой и переспать с ней.
– Может, ей было по пути с ним и у нее были дела в Париже. Мы не знаем, что там случилось, а я не собираюсь так пятнать его имя, – проговорила она, подняв подбородок.
Она все еще верна ему, и это сводило меня с ума, потому что этот придурок не просто изменил ей. Он изменил ей с моей чертовой будущей женой.
Мне хотелось вытряхнуть из нее всю наивность, как из копилки.
Тогда меня осенило. У нее была своя роль. Верная и любящая жена. Та, кто позже получит солидный страховой чек и сочувствие. Дело не в том, что Уиннифред не верит в измену Пола с Грейс, ей просто наплевать.
Вероятно, ей даже было все равно, с кем спал этот мерзавец до тех пор, пока он жив, и у нее открытый доступ к его кредитным картам.
– Верьте во что хотите. – Я потер глаза ладонью. – Не моя работа вытаскивать вас, сопротивляющуюся и кричащую, в жестокую реальность, Белль.
– Ваша версия реальности в любом случае искажена, Чудовище, – проговорила она, отойдя к противоположной стене и прислонившись к ней лбом.
– Вы только что назвали меня Чудовищем? – расхохотался я.
– Да, но возьму эти слова назад, – огрызнулась она. – Чудовище искупилось. Вы бы никогда!
– Как Пола только не арестовали за то, что он женился на вас? – вслух интересовался я. – Умственно вам двенадцать.
– Что ж, никто не заставлял вас со мной разговаривать, – нанесла она ответный удар. Ее акцент был сильнее, когда она злилась. – Оставайтесь на своей стороне зала и не лезьте ко мне.
Мы оба являлись лишь оболочками самих себя. Я точно знал, почему страдал. Я только что потерял любовь всей жизни или хотя бы самую близкую версию, что у меня когда-либо была. Но какое у нее оправдание?
Вместо того чтобы думать о возможной смерти моей невесты, мой мозг начал выходить из-под контроля. Он будто вращался в бесконечной кроличьей норе.
Грейс любила Пола?
Она хотела бросить меня ради него?
В чем был смысл этой бесполезной измены, если она собиралась выйти за меня? Если хотела уволиться с работы? Пол не был особенно красив, да и обилием серого вещества тоже не обладал.
Как долго это все длилось? Неужели они уже хранили эту тайну в секрете, когда мы все были в Италии?
Ездила ли Грейс в Цюрих по работе все эти дни, недели и месяцы? Или она была с ним?
И где они встречались, когда были одни? Отель? Съемная квартира? Квартира Грейс, про которую она продолжала говорить «на всякий случай»?
Я хотел узнать каждую деталь. Питаться болью, пока не захлебнусь ею.
– Миссис Эшкрофт? – Женщина в белом халате вышла из серебряной двери. Она сняла толстые очки и протерла их краем рукава.
Простушка расправила свое дурацкое платье, выпрямив плечи. Женщина отошла в сторону, жестом приглашая ее войти. Уиннифред кинула на меня еще один испепеляющий взгляд. Мне хотелось сказать ей, чтобы она забыла про фарс с опечаленной вдовой. Она добилась своего. Она молодая красивая вдова с миллионами на банковском счету, и никто не мог обвинить ее. Мечта любого золотоискателя.
Наши взгляды встретились всего лишь на миг. Я надеялся, мои глаза передавали все, о чем кричала каждая моя клеточка в теле.
Ты должна была быть в самолете.
Ты должна была умереть. Ты.
Непримечательная. Незначительная. Незапоминающаяся. Деревенская простушка.
А не моя прекрасная, утонченная и умная невеста.
Не хитрая и соблазнительная Грейслин Лэнгстон. Эффектная женщина, которую понимал только я.
– Пожалуйста, следуйте за мной, – женщина в белом халате проводила ее. Уиннифред быстро подчинилась и вернулась спустя десять минут. Она выглядела мертвенно-бледной, ее плечо ударилось об мою руку, но она даже не заметила этого. Я повернул голову, чтобы проследить за ее действиями. В коридоре Уиннифред рухнула на пол, сгорбившись и расплакавшись. Она продолжала рыдать.