Я вышла через черный вход театра. Здесь еще стояли несколько театралов, которые задержались в надежде получить автограф. Я улыбалась, фотографировалась и подписывала билеты и открытки.
Когда толпа разошлась, я направилась в конец переулка, чтобы поймать такси. Уже почти у тротуара чья-то рука схватила мою и затащила вверх по небольшой лестнице, ведущей к задней части ресторана.
Задыхаясь, я вырывалась, пытаясь вернуться на дорогу. Крепкие руки обвили мою талию, прежде чем я успела сбежать. Они дернули меня назад, и моя спина врезалась в крепкий, мускулистый торс.
– Простушка, – насмехался Арсен мне в ухо. Волоски на шее поднялись от волнения, но я испытывала не страх. Лишь трепет.
– Тебя трудно схватить, – проговорил он. Я узнала его, как старую колыбельную. Его запах. Его рост. Твердость его тела. Боже, я совсем потеряна.
– Хватать меня не должно быть в списке твоих дел, – выдавила я. – Это сексуальное домогательство.
– Мои извинения. – Он сделал большой шаг назад, освобождая мне место, чтобы я могла развернуться и кинуть на него ледяной взгляд. – Ждал, когда получу от тебя весточку о нашем маленьком обмене информацией.
Конечно. Зачем ему еще меня искать? Спросить, как я? Боже, а может, уделить внимание «Калипсо Холлу»?
– На самом деле, даже хорошо, что ты здесь. – Я выпрямилась. – У меня есть что обсудить с тобой.
Он наклонил голову. Теперь я полностью завладела его вниманием.
– Кто-то украл постер «Чайки» из лобби театра. – Я положила руки на талию. – Он пропал.
– Вот для чего нужна охрана. Руководство достало записи с камер наблюдения?
– Лукас занимается этим сейчас. Между тем я знаю, ты не фанат тратить деньги на театр, но нам нужен новый постер.
– Поговорите с бухгалтерией. – Он со скучающим и отдаленным видом прислонился к перилам. – Я не имею прямого отношения к театру, и теперь, когда я чертовски одержим его продажей, тебе повезло, что я до сих пор плачу за электричество.
– Они заморочат нам голову. – Я покачала головой. – Нет плаката, нет договоренности.
– Вот это да, Уиннифред, очень похоже на вымогательство. По моему совету отрастила еще один дюйм позвоночника? – Его смешок эхом отозвался во мне, мрачный и унизительный.
Как этот человек все еще жив? Как его никто не убил?
– Избавь меня от насмешек из третьего класса. – Я подняла руку. – Мы оба знаем, что тебе больше нужно в кабинет Пола, чем мне та папка.
– Это очень по-декадентски и неприлично. Ты когда-нибудь поступала так с Полом? – Его темные глаза блестели в темноте.
Нет. Я никогда ни с кем так не поступала. Он единственный человек, рядом с которым я чувствовала себя смелее.
– Как ты смеешь? – рявкнула я. – Даже не сравнивай себя с ним. Он был…
– Святой покровитель верности и утонченности. Знаю, знаю. – Он оттолкнулся, спускаясь по лестнице с провокационным зевком. – Если ты спросишь меня, то каждого уважающего себя миллионера должна шантажировать его любимая жена, хотя бы раз. Это очень волнительно для влиятельного человека его положения. Идея передачи контроля.
Я понятия не имела, о чем он говорил. Пол был бы в ужасе, если бы я поступила с ним подобным образом.
– Так ты достанешь нам еще постер или нет? – нетерпеливо спросила я, следуя за ним.
– Да. Но в этот раз со всеми актерами на нем. Ты не проявила себя как полезный союзник. Так что ты не заслуживаешь привилегий, – ответил он, оглянувшись через плечо и ухмыльнувшись.
– Я уже говорила тебе. – Я вскинула руки в воздух, – мы сделаем это.
– Когда? Нет ничего лучше настоящего. Приходи сейчас ко мне и просмотри файл, и мы сможем решить, в какой день я приду к тебе осмотреть кабинет Пола.
– Я не могу сегодня вечером, – торопливо проговорила я, догоняя его на главной улице. С каких пор я гналась за ним?
– Почему, позволь спросить?
Потому что тогда ты исчезнешь из моей жизни, и я перестану чувствовать бабочек, которые появляются в животе каждый раз, когда ты рядом. Я не хочу снова становиться бесчувственной. Я не чувствовала ничего так долго и думаю, что сойду с ума, если снова стану деревянной.
Жалкое зрелище, но пока Арсен продолжал искать меня для встреч, я не чувствовала себя так одиноко в этом городе.