– Сие замечание его высокопреподобия вполне верно, – отозвался Демидов, к мнению которого присоединились и остальные члены комиссии.
Председатель взял печатную в большой лист и переплетенную в желтую кожу книгу и, развернув «Воинский Регламент Петра Великого», принялся читать громким голосом, с вразумительною расстановкою следующий «артикул»:
«Ежели холостой человек пребудет с девкою, и она от него родит, то оный для содержания матери и младенца по состоянию и платы имеет нечто дать и, сверх того, тюремным наказанием и церковным покаянием наказан быть имеет, разве что потом на ней женится и возьмет ее за сущую жену, и в таком случае их не штрафовать».
– Ну, последнее то, чего доброго, и получше иной раз будет, – самодовольно крякнул отец Иона. – Пожалуй, что такой невольный жених предпочел бы шелепа такому браку. Оттерпелся единожды, да и делу конец, а то по «Регламенту» выходит: женись на той, на которой изначально не имел никакой охоты жениться. По мне, как хотите, так и определяйте, что подлежит делать с блудниками и с блудницами, а я все-таки скажу, что духовный суд будет правильнее, ибо брак и по церковному уставу должен совершаться по обоюдному согласию жениха и невесты, а не подневольно, и патриарший указ правильно поучает, не предписывая никому принудительных браков. По указу этому наказали монастырским заключением и земными поклонами, а там и живи, как хочешь; хочешь – женись, хочешь – нет.
На такие доводы отца-архимандрита члены комиссии не обратили, однако, внимания.
– Ваши превосходительства, – начал опять президент, пересчитывая в последовательном порядке титулы заседавших особ, – к прочитанному мною артикулу «Воинского Регламента» присовокуплено и такое еще толкование оного: «Ежели кто с девицею пребудет и очреватит ее под уговором, что на ней женится, то он сие содержать и на чреватой жениться весьма обязан». Значит, что и такие случаи могут представиться, что для обольстителя брак должен быть непреложно обязателен.
После непродолжительных прений комиссия, за исключением отца Ионы, постановила по ее делам руководствоваться подходящим артикулом «Великого Регламента», то есть не подвергая наказаниям, предписанным в патриаршем указе, в иных случаях принудительно венчать прегрешившего.
– Так, братец, в журнале и запиши, – приказал Демидов сидевшему за особым столиком секретарю.
– А как поступать в случае нарушения брачной верности супругами? О сем мы никаких указаний не сделаем? – спросил один из членов, почтенный старик, женившийся недавно на молодой девушке и потому на всякий случай желавший обеспечить ее супружескую верность законным порядком.
– Ну таких супругов следует предавать суду духовному. Суд сей будет заключать их в монастырь на покаяние, а там будут исправлять их и шелепами, и земными поклонами. Таковой способ исправления к мирским властям не относится, – сказал Демидов. – Нам надлежит только забирать под стражу производящих такие неистовства.
– Справедливо, весьма справедливо, – поддакнул Иона, и на этот раз с ним согласились все члены комиссии.
По приказанию президента и это постановление комиссии было записано секретарем в журнале.
– Теперь, – начал снова Демидов, перечислив в прежнем порядке все титулы присутствующих, – теперь предстоит нам решить вопрос о том, коими способами привлекать мы будем к ответу виновных в незаконных любовных «упражнениях». Комиссия наша есть комиссия секретная, оглашать о ней мы по воле благочестивейшей государыни нашей не можем, так что нам нельзя опросить различные начальства, кто из подчиненных им лиц ведет жизнь зазорную, тем менее еще сие применено быть может к лицам женского пола, кои ни под каким непосредственным начальством не состоят и вдобавок к тому имеют еще знатные ранги.
– А на что же есть сыщики? – с живостью заметил один из членов. – Пусть они разыскивают и разведывают тайком, а потом доносят нам. Мы же будем без всякой огласки привлекать оговоренных к надлежащим объяснениям, невзирая, согласно повелению ее величества, на их ранг и пол.