Вот появилась и еще одна версия смерти уголовного патриарха — Бриллианта не повесили, а застрелили. Правда, этот рассказ, как, собственно, и предыдущий, никакими фактами подкреплен не был. Так, своего рода рекламный ролик заведения.
Увы, по существующим порядкам уголовные дела на контингент в колониях долго не хранятся. К тому же они, как трудовая книжка или личное дело, постоянно следуют служебной почтой за своим владельцем.
Мне повезло: удалось выйти на «кума», назовем его Петрович, который, как реликвию о необычном зеке, хранил в личном архиве справку о смерти Владимира Васильевича Бабушкина, 1916 года рождения, или вора в законе Васи Бриллианта. И этот кум-ветеран рассказал много интересного.
— Промаявшись на грешной земле без малого семьдесят лет, Вася Бриллиант не был застрелен или задушен ментами, как это разносит молва, — проговорил Петрович, затягиваясь дешевенькой сигаретой. — Бриллиант умер, можно сказать, на моих глазах, своей смертью. Накануне вечером мы с ним беседовали. Чувствовал он себя нормально, даже был чем-то немного возбужден. Это сейчас я знаю причину того Васиного состояния. Тогда же ломал над этим голову. Чувствовал — что-то замышляет старый вор. Но что? В тот вечер я так и не узнал.
Было же все просто. Последнее время Бриллиант принимал зелье почти без разбору, как в идиотской присказке про алкашей — мол, без разницы, что будет водка или пулемет, лишь бы с ног валило. Накануне он получил с воли наркоту и вечером был в предвкушении предстоящего кайфа. И кайфанул он, видимо, крепко.
Утром мне доложили, что в режимном блоке ЧП. Примчался я и сразу — в камеру деда Васи. А тот лежит на нарах как полено, в одежде и обуви. По зоне Бриллиант ходил в хромовых, офицерских сапогах и френче защитного цвета, примерно такого покроя, как носил отец всех народов.
Конечно, медицина в заключении о причине смерти осужденного Бабушкина указала сердечный приступ.
Случилось это в помещении камерного типа в одной из колоний Северного Урала, Тавдинского Управления лесных исправительно-трудовых учреждений в 1986 году…
Кум поделился и личными наблюдениями. С его слов выходило, что Вася Бриллиант был неприхотлив. Одевался скромно, никогда не шиковал, хотя возможности для этого у него имелись. Все подачки, положенные ему по воровскому рангу, отдавал братве. Одно время он жил с мальчиком лет девятнадцати, отбывающим наказание в колонии. Что любопытно, уголовники не ставили его на одну ступень с «опущенными». Более того, по воровским обычаям, пожив с законником, такой мальчик потом автоматически становился вором в законе.
Из личного кумовского архива следовало, что знакомство Владимира Бабушкина с тюрьмой состоялось еще в сталинские времена. Этот первый срок был самым тяжелым. Урки учили Бабушкина жестоко. Он чистил туалеты, подбирал окурки. Это было практически падение на самое дно. Зато за ним последовал взлет почти на вершину уголовной иерархической пирамиды.
Но начинал Васька на рынке, где воришку-сумочника (одна из низших квалификаций карманников), натаскивал опытный специалист этого дела — щипач Васька Босота. Однажды, заприметив на рынке юркого паренька, он взял его в свою гоп-компанию. Щипачи работали группой в несколько человек. Один отвлекал жертву, другой подталкивал, загоняя, словно пастух корову в стойло, в неудобное положение. Тут в дело вступал основной вор-карманник. Он ловко освобождал жертву от денег и ценностей.
Возможно, именно благодаря этому первому наставнику — Ваське Босоте, за Вовкой Бабушкиным закрепилась кличка «Васька». В той среде, где он вращался, это было правилом: как звали учителя, так нарекали и учеников.
Дополнение «Бриллиант» появилось позже, когда Бабушкин в воровской иерархии прошел уже не одну ступень. Если у карманников «сумочники» или «верхушечники» — специалисты по хозяйственным и дамским сумкам — одна из низших квалификаций, то «театральные», прозванные так по месту деятельности, относятся чуть не к высшей категории — «марвихеров», воров-карманников международного класса. Но до такого уровня Вася Бриллиант не дотянул.
Зато в настойчивости по отстаиванию основных положений воровской идеологии и традиций, по исполнению воровского кодекса чести равных ему не было. Это и позволило Васе Бриллианту стать авторитетом в уголовном мире. На него равнялись. Из него делали героя-страдальца.