С этого дня я не скажу тебе ни слова.
Уверена, многие поддержат меня.
Ты месяцами играла роль палача. Теперь приговор вынесен тебе. Более тебя не существует.
XOXO, Беатрис Нуньер Осуна.
Комментарий к Глава 26.
26 глав Я ХРАНИЛА ЭТУ ТАЙНУ, НАКОНЕЦ-ТО ВЫ ТЕПЕРЬ ТОЖЕ ЗНАЕТЕ ВСЁ (ПОЧТИ).
Именно поэтому в следующей главе вас ждет история Сплетницы, и вы узнаете, как и почему она ей стала, так что пока не делайте поспешных выводов.
ХОХО, Ваша Софочка
========== Глава 27. ==========
В сочельник Трис проснулась рано, в их доме царила настоящая суматоха, нужно было подготовить и спальные места, и угощения, и подарки, ведь на рождество были приглашены семьи Нано, Андера, и Нади. Мало того, Трис все же уговорила приехать свою биологическую маму. Девушка безумно волновалась и потому, чтобы отвлечься, слишком ответственно подошла к украшению дома, в частности, к развешиванию носков на камине. О Сплетнице она и думать забыла в преддверье такого праздника. Ее семья, наконец, обрела мир. Больше ничего не имело значения.
— Лу звонила, — Гусман вошел в гостиную, все еще держа в руках телефонную трубку. — Их родители уезжают отмечать рождество в дипломатическое консульство.
— О нет… — Трис отвлеклась от камина, поворачиваясь к брату. — Это ужасно. Надо…
— Я позвал их с Валерио, — прервал Гусман. — Заметь, сестренка, даже несмотря на то, что я его не перевариваю.
— Рождественское чудо, — Марина, распутывающая гирлянду, закатила глаза. Трис рассмеялась.
— Этот дом не резиновый, где все будут спать? — Андер, который согласился помочь украсить елку, вдруг выбрался откуда-то из-за коробок с игрушками, на нем был смешной рождественский колпак, а из-под него врассыпную торчали кудряшки.
— В комнате Трис. Чтобы вы точно ничем плохим тут не занимались, друг.
— Мой брат хотел сказать, что рождественская ночь — не время для сна. Да, Гусман? — Трис прищурилась.
— Да, Гусман? — мерзким писклявым голосом, совсем непохожим на голос Трис, передразнил молодой человек, и она в ответ запустила в него первое что попалось под руку — подушку с дивана, однако Гусман успел нагнуться, и она прилетела ровно Марине по голове. — Ха!
— Ай! — Марина перезапустила подушку, но Гусман ловко поймал ее.
— В следующий раз, когда к нам приедет тетушка Роза, мы поселим ее в комнате для гостей, а не в зале. Она будет храпеть ровно за стенкой от твоей кровати, Гусман, — предупредила Марина.
— А еще я расскажу ей, что это ты сломал ее хрупкое колье за десять тысяч долларов.
— Это было десять лет назад, Трис!
— Она его вспомнит, поверь, такие украшения не забываются, — Трис показала ему язык.
— Если у меня когда-нибудь будут дочери, я не дам вам подойти к ним, чтобы не выросли такими же ведьмами.
— Чтобы не выросли такими же ведьмами, — хором передразнили брата Марина и Трис, корча рожицы, гостиную заполнил смех. Однако он был прерван звонком в дверь.
— Я открою, вдруг это мама, — никто даже не успел оглянуться, Трис буквально в два прыжка пересекла гостиную и всучила брату рождественские носочки. Он едва сумел удержать их все, прижав к груди. — Развесь до конца, — властно приказала она и быстро скрылась в коридоре.
Трис распахнула дверь, даже не удосужившись посмотреть в глазок, но на пороге ее дома стояла вовсе не мама, а Каэтана. Сердце Трис неприятно екнуло, но она не подала виду, пронзив девушку гневным взглядом.
— Проваливай, — Трис уже почти захлопнула дверь перед ее носом, но Каэтана навалилась на нее всем телом.
— Прошу тебя, давай поговорим.
— Нам не о чем разговаривать, — Трис вновь сделала усилие, надавив на деревянную поверхность.
— Ты не такая! — воскликнула Каэтана. — Ты даешь людям вторые шансы, так дай мне.
Трис замерла на месте, наконец, заставив себя посмотреть в глаза девушки: в них стояли слезы. Она колебалась, Каэтана совершила много ошибок, она управляла людьми, выносила на всеобщее обозрение личную жизнь Трис и ее самых близкий друзей, но что-то в ее глазах в итоге заставило Трис отпустить дверь.
— Ладно, — нехотя выдавила девушка. — Но ты очень не вовремя, у тебя есть пятнадцать минут, — Трис сама вышла на улицу и осторожно прикрыла за собой дверь. — Давай прогуляемся.
Трис было неловко идти рядом с Каэтаной, несколько минут она все еще продолжала всхлипывать, но Трис не знала, что сказать, чтобы она перестала, да и не хотела ее утешать.
Они уже вышли за ворота дома, когда бывшая Сплетница, наконец, собралась с мыслями.
— Ты правда удалишь сайт?
— Ты пришла просить меня оставить его? — Трис резко остановилась прямо посреди тротуара, сложив руки на груди, она гневно взглянула на Каэтану. — Если да, нам и правда не о чем разговаривать, — она разочарованно покачала головой и уже почти развернулась, но Каэтана ухватила ее за локоть.
— Нет, прости, — она нервно сглотнула. — Мне просто… Не верится.
— Я его удалю и сегодня же, — Трис не сомневалась в своем решении. — От твоего сайта одни проблемы.
— Ты смотришь со своей стороны.
— Нет другой стороны. Все настрадались. Все, кто попадал под твой прицел.
— А еще люди учились ответственности, — Каэтана стерла со щек слезы. Трис вопросительно нахмурилась. — Без обид, но вы — дети богатых родителей. Что бы вы ни сделали, с вами все будет в порядке. Вас отмажут, вам помогут, спасут, оправдают. Сплетница дала понять: за каждый поступок надо нести ответственность.
— Это звучало бы убедительно, если бы не вторжение в частную жизнь. Подбери хоть тысячу аргументов, сайт я все равно удалю.
— Я пришла не просить его оставить.
— Так зачем ты пришла?
— Я пришла рассказать, почему стала Сплетницей.
Трис поежилась, видя, как загорелись глаза Каэтаны, когда она произносила слово «Сплетница». Она огляделась по сторонам, в надежде встретить соседа или еще какого-нибудь знакомого, ведь ей на секунду стало по-настоящему страшно оставаться вдвоем с Каэтаной. Однако она заставила себя сделать глубокий вдох, затем выдох и мысленно убедила себя в том, что они с Андером просто пересмотрели сериалов про серийных убийц и маньяков. Она еще раз пристально оглядела Каэтану с ног до головы и, убедившись, что она не прячет за спиной нож или пистолет, согласно кивнула.
— Тогда начинай. У тебя мало времени, — напомнила она, решив до конца сыграть свою роль стервы.
— Я не вписывалась. Я всегда мечтала стать такой как вы, но у меня не было счета в банке, отца и огромного дома. У меня есть только мама и больной дедушка. А я очень… Очень хотела стать одной из вас.
Трис видела, как тяжело Каэтане говорить обо всем, и, сама того не желая, сочувствовала ей.
— Мы просто дети, — Трис пожала плечами. — Мы — не предмет для подражания.
— И это я поняла, когда создала Сплетницу. Она помогла мне принять себя. Хотя сначала я создала ее только чтобы привлечь внимание Поло.
— Поло? — Трис покачала головой, анализируя все события, и вдруг до нее дошло. — Первая сплетня было о Поло, Кристиане и Карле. Ты думала, это их остановит.
— Да. Я думала, то, что все узнают, общественное порицание погубит их отношения.
— Это мерзко. Ты разрушила его репутацию, причем сделала это специально, ради своей выгоды. Он знает?
— Он все знает. И принимает меня.
Каэтана говорила о своих чувствах к Поло, о том, что влюбилась в него, едва попала в Лас-Энсинас, ведь он был добр к ней. Она много чего говорила о Поло, но Трис, которая за все время выучила все посты Сплетницы едва ли не наизусть, могла думать лишь о том, что Каэтана опубликовала так много грязи, что в итоге Поло остался один на все лето, игнорируемый обществом, брошенный Карлой, с которой встречался с двенадцати лет, а она была самым близким ему человеком. А сейчас, слив видео с изменой, она вновь сделала так, что от него все отвернулись, в том числе Трис. А что остается Поло? У него никого не осталось, а Каэтана запудрила ему мозги своими речами про любовь, хотя она, очевидно, сама в это все верит. И он сам виноват, что повелся.