Вернувшись в Министерство, Гарри ввел свою память в память отдела доказательств. Робардс не мог быть недоволен этим.
Конечно, он был очень недоволен, и именно так Гарри в конце концов получил задание следить за поместьем Малфоев.
Они с Робардсом снова и снова обсуждали дату и время. Гарри хотел провести день, в основном по личным причинам; Драко не работал над своей последней скульптурой перед ним, и Гарри умирал от желания узнать, кто выйдет из мрамора. Каждый раз, когда он проходил мимо, Драко накрывал его толстой черной тканью.
Робардс настаивал на пятничных вечерах, чтобы Гарри мог наблюдать за Драко и Пэнси вместе, и, будучи главой отдела, Робардс в конце концов победил.
Так вот как Гарри оказался в зарослях за пределами поместья Малфоев холодным февральским днем, жалея, что не догадался захватить с собой более основательную закуску, чем вяленое мясо, которое он захватил по пути из столовой Министерства.
Мантия-невидимка была с ним, и он уже знал расположение и качество всех оберегов, но все же, он не мог избавиться от ощущения, что Драко знал о его присутствии. Как всегда, статуя была накрыта тканью, а Драко сидел на веранде. Его портфель был зажат под мышкой. Он так защищал его, что Гарри подумал, что это граничит с паранойей, и в тысячный раз с тех пор, как он стал аврором Драко на испытательном сроке, задался вопросом, что в нем содержится.
Дыхание Драко создавало туман в воздухе, но в остальном он выглядел довольно теплым. На нем была лисья шуба. Несмотря на то, что Драко утверждал, что у него нет ни гроша, он, похоже, носил довольно много очень дорогой одежды. Он не мог не опасаться, что Драко что-то скрывает от него. Он чувствовал, что его преследуют чувство вины и подозрения каждое мгновение, которое он проводил на работе в эти дни — подозрение, что Драко скрывал деньги от своего расследования, и чувство вины, что он вообще расследовал его.
Приехала Пэнси, они с Драко поцеловались и налили друг другу выпить. Пэнси хихикала. Драко был невозмутим и имел страдальческий взгляд, который только подзадоривал Пэнси.
— Прошло так много времени, Драко.
— В самом деле, — сказал он, протягивая ей высокий треугольный стакан. — Как прошел круиз?
— Замечательно, но в обозримом будущем я не ступлю на другую лодку. Два месяца на яхте — это слишком долго. Как прошло твое Рождество? Получил какие-нибудь подарки? — она произнесла слово «подарки» с особым ударением.
_ Правила, Пэнси, — загадочно сказал Драко. — Не заставляй меня предупреждать тебя, или я ничего тебе не скажу.
— Ты такой зануда, — сказала она, проглотив щедрую порцию Манхэттена, которую налила себе. Желудок Гарри скрутило. Он ненавидел оливки. — Все еще беспокоюсь о…
— Да, — сказал Драко. — Ты же знаешь, что да. Немедленно прекрати, или я натравлю на тебя собак.
Пэнси рассмеялась.
— Отлично. Не думай, что я не заметила, что ты не ответил на мой вопрос.
— Да. Я получал подарки. Это были вполне подходящие подарки.
— Ты говоришь, как одна из твоих статуй, — поддразнила Пэнси. — Как продвигаются дела?
— Если под прогрессом ты подразумеваешь, что мое сердце медленно раскалывается пополам, то да, они хорошо прогрессируют.
— Ох, Драко, — вздохнула Пэнси. — Я бы предположила, что ты действовал самым худшим образом. Ты опять цитируешь Вергилия?
— То, что Блейз не понимал, как я флиртую, не означает, что все одинаково невежественны, — сказал Драко.
Черт, подумал Гарри, они говорят о парне Драко. Гарри задавался вопросом, с кем Драко мог встречаться. Гарри виделся с ним три или четыре раза в неделю, следил за всеми его сообщениями, отслеживал его передвижения, и он все еще не мог понять, о ком Пэнси регулярно дразнила его в своем письме. Он надеялся, что кто-нибудь из них обронил его имя, чтобы Гарри мог… он не знал, что будет делать. Может быть, последовать за ним в кафе и наткнуться на него, пролить кофе на его ботинки. Да.
— Это он? — с любопытством спросила Пэнси, указывая на скульптуру. Она сделала выпад за тряпкой. — Оооо, это так, не так ли? Дай мне посмотреть!
Драко достал палочку и направил ее прямо ей в нос.
— Клянусь, Пэнси, я заколдую тебя. Я сделаю так, что у тебя будет одна бровь, и это будет второй год снова в течение недели.
Сердце Гарри забилось быстрее. Статуя. Это был он, Гарри, в той статуе, он знал это. Неужели Драко…
Затем он услышал непрошеный голос Снейпа в своем сознании. Где ваши доказательства?
У него не было доказательств. Только его собственное принятие желаемого за действительное. Конечно, это был таинственный парень Драко. Он не мог позволить своим чувствам управлять фактами. Он был дежурным аврором, а не четверокурсницей.
— Ладно, будь по-твоему, — сказала Пэнси. — Тебе не надоело сидеть здесь взаперти в одиночестве? Ты же знаешь, что мог бы приехать и повидаться со мной и Блейзом. Наше предложение остается в силе.
— Спасибо, Пэнси, — сказал Драко, опустив голову, побежденный, в одну из своих рук. — Но я не готов к менаж-а-труа прямо сейчас.
Гарри был шокирован. Шокирован. Слизеринцы. Развращенные, большинство из них.
— Тебе не кажется, — лукаво сказала она, посасывая крошечную соломинку в своем коктейле. — Что если ты не будешь использовать ее достаточно долго, она может отвалиться?
— Я использую ее все время, — сказал Драко. — Вокруг никого нет, чтобы это увидеть, вот и все.
— Жаль.
— Да, я так думаю.
— Сменим тему, — весело сказала Пэнси. — Я слышала, ты делаешь приглашения Лонгботтому.
— Это не смена темы, Пэнси.
— Это не так, ты прав, — признала она. — Я только хотела поднять то же самое по-другому.
— Конечно, ты это сделала.
— Он приглашен?
— Конечно, он приглашен, почему бы ему не быть приглашенным?
Гарри ощетинился. Свадьба Невилла. Парень Драко… или его влюбленность, или кем бы он ни был для Драко… Был приглашен на свадьбу Невилла. И Гарри должен был увидеть его там, вероятно, с Драко, и ему придется ужасно напиться заранее, чтобы справиться с этим. «Ужасно напиться», — подумал Гарри, представляя, сколько алкоголя нужно, чтобы пройти через этот сценарий.
— Ты приглашен?
— Нет, я не приглашен. Я занимаюсь их стационарным лечением. Я не являюсь социальным контактом. С какой стати они пригласили меня?
— Я не спрашиваю, пригласил ли тебя Невилл, — сказала Пэнси. — Я спрашиваю, пригласил ли он тебя.
— Пэнси, не делай этого. Давай поговорим о чем-нибудь другом, о чем угодно, ты меня мучаешь…
— Тебе не кажется, что он мог бы пригласить тебя? В конце концов…
— Нет, не кажется, — оборвал ее Драко. — Он этого не сделает. Он возьмет кого-то, кто не Пожиратель Смерти, кто хороший человек, который нравится другим людям, у кого есть настоящая работа, настоящий дом и вполне управляемая сумма долгов. У которого нет шрама на руке и надзирателя, Пэнси, потому что он лучший человек, которого я знаю, и его не поймали бы мертвым вместе со мной.
Гарри почувствовал прилив гнева. Кто бы ни интересовал Драко, он явно был ужасным человеком. Неужели он отверг Драко? Неужели он сказал ему, что у него нет «настоящей работы», назвал его Пожирателем Смерти, заставил его почувствовать, что он недостоин из-за своего прошлого? Гарри найдет этого человека и заставит его заплатить. У Драко было прошлое, но у кого его не было? Такова жизнь, не так ли? Гарри делал вещи, которыми не гордился. Если бы этот человек был лучшим человеком, которого Драко знал, конечно, он бы посмотрел мимо всего этого, чтобы увидеть, насколько талантлив Драко, насколько силен и умен, как…
— Драко, — сказала Пэнси, положив руку на плечо Драко. Драко тяжело сглотнул. — Мне жаль. Не будь таким серьезным, дорогой, — сказала она, когда Драко вытер глаза. — Я только хотела подразнить тебя. Хочешь поговорить о чем-нибудь другом? Если хочешь, я расскажу тебе о своей поездке.
Драко глубоко вздохнул и откинул голову на спинку стула.