— Впрочем, в качестве ведущей попробовать можно, — быстро переиграла она.
— Думаю, вы бы идеально подошли. Оставьте свой телефон, и я организую пробы. Я вам тоже свою визитную карточку дам.
— Когда я могла бы приехать в Останкино? — деловито уточнила Юка, которая не любила бросать такие разговоры на полпути.
— Думаю, прямо на следующей неделе.
И они принялись оживленно обсуждать предстоящие Юкины пробы. Я поскучнела — они оба вели себя так, словно меня за столом и вовсе не было. Несколько раз я попробовала вступить в разговор, но Юка виртуозно меня игнорировала. Если бы в данной дисциплине проводились соревнования, то Юка стала бы мастером спорта международного класса по художественному игнорированию собеседника.
Поэтому я скучала и бездумно смотрела по сторонам. На сцене продолжался конкурс. Три финалистки танцевали в вечерних платьях. Все три красавицы были высоченными и длинноволосыми, издалека они могли сойти за однояйцевых близнецов. «Зачем выбирать в финал девушек одного типажа?» — недоумевала я. Конечно, все они были по-настоящему красивыми, но в них отсутствовала индивидуальность — их правильные лица были кукольными, а глаза — глуповатыми. Юка по сравнению с ними смотрелась куда более эффектной.
— А сейчас наконец мы огласим имя победительницы! — прокричал в микрофон ведущий.
Он неловко зашуршал конвертом, три шпалы нервно вытянули шею, словно хотели из-за его спины прочитать заветное имя королевы красоты.
— Итак, Мисс Спорт, самая красивая девушка — Алла! Конный спорт! Поприветствуем новую королеву, самую сексуальную спортсменку' России!
Одна из трех одинаковых красоток радостно завизжала и бросилась вперед, слегка пошатнувшись на неудобных каблуках. Её огорченные близняшки кривили губы ей вслед — наверное, они пытались продемонстрировать радость за победившую подружку. Но получалось у них плохо — не улыбка, а гримаса какая-то. По-моему, тех, кто участвует в подобных конкурсах, надо учить не шагать по сиене, виляя бедрами, а красиво проигрывать. Продолжать ослепительно улыбаться, даже если ты и не услышала своего имени в списке финалисток. А не гаснуть сразу же, точно перегоревший светильник.
А победительнице все было нипочем. Она стояла на самом краю сиены, в ярком световом пятне, на её голову нахлобучили вульгарную корону из самоварного золота, украшенную искусственными камнями. Видимо, этот головной убор был достаточно тяжелым, потому что красавица придерживала его рукой.
Юка тоже обернулась к сцене, чтобы посмотреть на ту, которой достался столь желанный ею титул. Какое у нее в тот момент было лицо! Хорошо, что она находилась не на сцене, вместе с другими участницами конкурса, а в темном зале.
Юка побледнела и даже как-то подурнела, её глаза были темными и запавшими, как черные дыры, плотно сжатые губы смотрелись неаппетитно узкими.
Она ненавидела победительницу. Мне стало даже жаль коронованную шпалу. В данный момент её ненавидит как минимум двадцать человек — все оставшиеся ни с чем конкурсантки.
Кто-то из них как ни в чем не бывало улыбается, кто-то даже поздравляет, но в глубине души все они её люто ненавидят. И все будут перемывать ей косточки за её спиной. Убеждать друг друга в том, что победительница страшная и глупая. Так стоило ли так упорно стремиться к этой победе?
Юка отвернулась и притворилась, что она увлечена разговором со Стасюком. Но я-то видела, что мысли её были далеко.
Не знаю, зачем я это сказала. Я ведь не стерва, отнюдь не стерва. Так могла сказать Юка, если бы я не выиграла в конкурсе красоты. Может быть, я просто обиделась на нее? За то, что она так бесцеремонно выключила меня из разговора с телеведущим, который, между прочим, тоже мне нравился.
Итак, я сказала:
— Какая же она красивая, эта победительница! Никогда не видела такой потрясающей красавицы.
Юка дернулась, словно её током ударили:
— Что? Уж не имеешь ли ты в виду эту корову в короне?
— Считаешь, что она корова? — нахмурилась я. — Что ты, она выглядит блестяще. Она достойна этого титула.
В первый момент Юка растерялась, но, как обычно, быстро взяла себя в руки. Её блестящие от перламутровой помады губы искривила презрительная усмешка.
— Я всегда знала, что у тебя нет вкуса, Настя, — усмехнулась она, — эта девица просто никакая. Я же видела её за кулисами, без косметики. В ней нет индивидуальности, она не яркая, она как Барби.
— Тогда почему же выбрали именно её? Значит, у всего жюри тоже нет художественного вкуса?
— Потому что она спит с генеральным спонсором, рассмеялась Юка, — потому что она сориентировалась первой и сразу к нему примазалась. Все было известно с самого начала.