Слева — церковь, справа — та самая яма в алтарной части (прим. автора)
ЁнЭ тихонько сказала ЮнМи:
— Вот ведь малонаселенная местность, а клад на кладе. У нас в Корее бы здесь все, наверное, перекопали бы не по разу. Я думаю, это потому, что страна большая — всю зараз не перекопаешь.
8 июня, день
Екатеринбург, американское консульство
— Мистер Джонс, у нас есть сведения, что пермский уголовный мир, наслушавшись информации о находках на Дуванной горе, собрался ограбить ученых. При этом они игнорируют факт наличия у солдат 10 автоматов, своих боевиков собираются вооружить помповыми ружьями и пистолетами. У русских такое называется «гоп-стоп».
— Это несерьезно. Если они не смогут войти непосредственно в сам лагерь, от их помповиков будет мало толку. Надо им слегка помочь.
— А как это сделать?
— Скинь им координаты тайника, где мы им заложим с десяток автоматов и пару гранатометов. И еще, чтобы прорвать колючку, им надо сделать шушмобиль, подбрось денег, чтобы они наварили железа на машину и поставили литые колеса без камер.
— Не прорвут.
— Это не наша проблема. Нас интересует другое. Какими силами и как быстро придут на помощь лагерю. Если спецназ появится через пару минут, русская база там. Тогда можно готовиться к ордену и хорошей премии.
— А если нет?
— Тогда у оппозиции будет прекрасный материал о разгуле преступности в России при попустительстве президента Путина.
8 июня вечер
Дуванная гора, лагерь ученых
После того, как Виктор Иванович отвез девушек в Андреевку и вернулся ночевать в лагерь, к нему подошел один из контрактников — Игорь — с позывным Ведун. Еще во вторую чеченскую, до того, как ему взрывом серьезно повредило левую ногу, он служил вместе с Виктором Ивановичем в спецназе. Сейчас их дорожки снова свелись, но оба на всякий случай это не афишировали.
— Майор (в лагере лишь Ведун знал его звание), за лагерем сегодня с обеда началось наблюдение с того берега.
Почему он так утверждал, Виктор Иванович даже не спрашивал. Тот стал Ведуном из-за своего феноменального предчувствия беды. В Чечне он дважды останавливал колонну в аккурат за 5-10 м до заложенного фугаса. Почему это чувствовал, сказать не мог, да никто особо и не расспрашивал, просто к его словам прислушивались все — и солдаты, и офицеры. Мог внезапно присесть, и через доли секунды над головой пролетала пуля.
— Вычислить сможешь, где его лежка? Это не снайпер?
— Нет, это именно наблюдатель. У него где-то лаз и бинокль. Стрелять оттуда неудобно.
— Как думаешь, чего кому надо?
— Где-то прошла утечка по кладу, который мы ищем. Они будут ждать, когда мы его выкопаем и тогда нападут отнять.
— Они — это кто?
— Не знаю, но они будут вооружены.
— Ладно, начнем готовиться и мы. Ведун, я сегодня заряжу все ленты патронами и тихонько утащу вам в палатку пулемет. Пускай будет у вас, он старый, но в хорошем состоянии, лишь бы патроны не подвели. Сегодня закажу, завтра утром нам привезут «Митьку» (манекена в форме и каске, имитирующего часового на блок-посту — прим. автора). Солдат застроим из камней сделать фальшивый блок-пост, туда его и положим. Если что, может быть, он на себя оттянет часть обстрела.
— На всякий случай набей магазины к Шмайсерам тоже. Мины получить можно?
— Ты что, обалдел? Кто нам позволит ставить здесь мины?
— Плохо, не ясно, сколько их будет. Мы ведь здесь живец, на нас кого-то ловят?
— Да, сам видишь, как мы вокруг кореянок хороводы водим. Вернее, вокруг одной.
— Ну так понятно, почему к ним приставили единственного офицера, которого я знаю, что он говорит на корейском. Они тебя, кстати, вычислили?
— Нет, сам удивляюсь. Юна внимательна, она бы предупредила Яну, если бы поняла. Я очень стараюсь делась морду кирпичом, когда они между собой болтают.
— В общем, майор, основной клад надо срочно копать, беда все к нам ближе и ближе.