Молодежь нервничала. Джульетта утром попыталась отказаться и не прийти, говоря, что не хочет слышать ни о каком завещании: «Меня не волнует, что там оставил или не оставил мне папа. Он должен был оставить нам прежде всего себя».
Урсула убедила ее присутствовать, и сейчас девушка молча сидела за общим столом. Тетушка Аркетта надушилась и накрасилась, считая, что в этот важный момент она должна выглядеть наилучшим образом. Ее же сестра Присцилла присутствовала лишь по чувству долга. Она ничего и не ожидала.
«Завещание – означает деньги, а у меня все есть, хвала небесам. Когда меня не станет, салон достанется моим племянникам. В моем присуствии нет особой необходимости». Но сейчас и она ждала вместе со всеми.
За день до оглашения завещания, Джанни признался бабушке: «Если папа мне кое-что оставил, я сверну пару рубашек в узел, и уйду. Я хочу уйти и путешествовать по миру, как можно дальше от семьи, которая душит меня».
- Ты можешь объездить весь мир, но никогда не будешь свободен от кораллов. Это как наследственная болезнь, с которой ты примиришься или будешь сражаться всю жизнь, - ответила Маргарита.
- Ну это мы еще посмотрим, я просто хочу быть свободным, как дедушка-сапожник, которого я никогда не знал. Он был бедным и счастливым. А папа, со всей его собственностью, со всем богатством, всю жизнь работал как проклятый. Вот он и был рабом коралла. И в итоге его сердце не выдержало. Какой смысл во всем этом?
- Бедный мой внучек! Ты не знаешь, что такое бедность. В двадцать лет ты все еще веришь в воздушные замки, и если ты не ценишь того, что тебя окружает, этим ты предаешь память своего отца, и обижаешь не только меня, но и всех Сольяно, что существовали до нас. Коралл был их величайшим приключением, авантюрой, красотой, фантазией, искусством. Коралл это не просто вещь, это мечта, что живет в голове и в сердце. Я надеюсь, что твой отец оставил тебе денег, что ты их все потратишь, и только тогда поймешь, что значит жить без денег и без мечты.
Саверио и две сестры, Паола и Кристина, не делали никаких комментариев, они знали, что в любом случае будут уважать решения своего отца, который был их кумиром. Урсула со свекровью расположились во главе стола, по левую сторону – нотариус Онорато между двумя сестрами Эдуардо, на противоположной стороне сидели юные Сольяно. Нотариус Спинелли открыл конверт, достал несколько листов, и списанных крупным почерком, прокашлялся и начал читать.
«Мне исполнилось пятьдесят, и я не знаю, когда погаснет моя жизнь. Учитывая, что члены моей семьи живы, и чтобы поддержать свою супругу Урсулу, на чьи плечи ляжет управление семьей и предприятием, после длительных раздумий, утверждаю:»
В этот момент нотариус сделал паузу – все видели, что и он был растроган. Онорато трубно высморкался и пробормотал:
- Это непрофессионально, я знаю, но мне так тяжело это читать. Эдуардо был мне как брат.
Он отхлебнул горячего чаю и продолжил.
«Моя жена полностью наследует все мое движимое и недвижимое имущество. В подходящее время именно она разделит нашу собственность между нашими детьми. И я желаю, чтобы между моими наследниками не было противоречий.
Когда умер мой дед Эдуардо, его дети пришли к соглашению, и моему отцу Саверио достались дворец и предприятие. Надеюсь, что и мои дети будут столь же разумны. Урсуле надлежит также позаботиться о моей тетушке Аркетте, которой ничего не принадлежит, но в то же время принадлежит все – у нее всегда должно быть достаточно уважения, внимания и любви.
У моей сестры Присциллы нет финансовых проблем, но однажды забота может понадобиться и ей, моим наследникам в таком случае надлежит принять ее в доме, где она родилась и жила много лет.
Моей матери я доверяю задачу быть рядом с Урсулой, ведь именно ее мудрость станет для моей жены большим подспорьем.
Я желаю также, чтобы у моих детей никогда не было ни перед кем долгов, в особенности перед банками. В случае отсутствия наличных им надлежит ждать лучших времен. Сольяно всегда придерживались этого правила и никогда об этом не жалели.
Также желаю, чтобы мои наследники с вниманием и осторожностью давали взаймы. Если дашь в долг другу, рано или поздно он станет врагом. Им следует научиться никогда никому не открывать истинных размеров состояния, не распространяться о коммерческих успехах и никогда ни по какой причине не выставлять их напоказ.
По любым финансовым и юридическим проблемам обращайтесь к Онорато Спинелли, моему нотариусу, и адвокату Антонио Скарпетта – они всегда отлично выполняли свою работу.
Моим сыновьям Саверио и Джанни оставляю наручные часы, а дочерям – запонки, коммерческая стоимость данных предметов одинакова.
Если кто-то из моих детей решит вступить в конфликт с мамой, я достану их и с того света, и у них больше не будет спокойных ночей. Ведь именно вашей маме я обязан так многим, что вы не можете себе даже представить. Она была бесценной опорой, понимающей и любящей меня и мою семью.»
Нотариус остановился снова – все плакали, в течение многих лет он встречал разную реакцию на последнюю волю покойных – от слез до яростных ссор и даже поножовщины, и поэтому искренний плач родных Эдуардо был редкостным явлением даже для него.
- Должен сказать, мой друг оставил в наследство огромную любовь.
- Он что-то еще говорит?- спросил Джанни с глазами, полными слез.
- Осталось заключение,сейчас прочитаю.
«Моя дорогая семья, я вас всех люблю. Мама, тетушки, дети, и ты, моя Медведица, я никогда не покину вас, ведь в сердце каждого из вас я занял тепленькое местечко. Вы и кораллы – смысл моей жизни. В ваши руки я вверяю огромное наследие, содержащее бесценную честность, красоту и искусство. Реализовывайте самые амбициозные проекты, уважайте ваших ближних, тех, кто вас любит и кто помогает вам.»
}4
Воцарилось молчание. Солнце уже зашло, а с моря дул легкий бриз, играющий с тюлевыми занавесками на окнах.
Нотариус поднялся.
- Если у вас нет вопросов, я пойду. Вам надо побыть одним.
- У меня есть вопрос, - сказала Аркетта. – Что же все-таки оставил мне мой брат?
Нотариус посмотрел на семью, и семья посмотрела на него. Урсула ей улыбнулся, поднялась ей навстречу, обняла и сказала:
- Эдуардо тебе оставил одно из самых главных сокровищ семьи, то, что ты всегда хотела и всегда боялась попросить. Знаешь, о чем я говорю?
- Нет!
- Напряги-ка память, дорогая тетушка. Эту вещь ты любишь всего. Я знаю, ты не помнишь, но давай я побуду твоей памятью.Тридцать лет назад, когда я только вошла в семью, ты провела меня по музею. Среди самых бесценных и старинных украшений ты показала мне что-то, говоря: «Не знаю, чтобы я отдала за одну только возможность поносить ее, но это нельзя трогать. Совсем-совсем!»
- Диадема императрицы! – прошептала Аркетта, распахнув глаза.
- Эдуардо оставил ее тебе, и ты можешь носить ее тогда, когда тебе захочется, - пообещала Урсула.
- Какой замечательный подарок! – воскликнула Аркетта, и спрятала лицо в ладонях, пятаясь скрыть эмоции.
Эта диадема из коралов, жемчуга и бриллиантов была создана прадедом, Джузеппе Сольяно, и составляла часть комплекта украшений – кольца, колье и браслета – которые были запечатлены на известном портрете Марии Луизы Австрийской, когда она стала герцогиней Пармы. А сейчас портрет императрицы висит в Лувре. В начале двадцатого века комплект был выставлен на лондонском аукционе, и деду Эдуардо Сольяно удалось заполучить ее. Сегодня диадема хранилась в сокровищнице семьи.