Шиду замер. Мысль, пришедшую к нему в голову, явно навеяло частичное знакомство с разделом философских трактатов базы данных Камертона. Она пронеслась по его разуму, словно шаровая молния, оставляя после себя гул и пустоту.
Айшари настороженно глянула на своего товарища по несчастью. Запах его эмоций, обычно слабый, вдруг резко усилился, и начал меняться. Она не могла точно сказать, какие именно чувства испытывал Шиду, но четко ощущала, что опасения быть съеденным исчезли, словно растворившись в кисло-прозрачном мареве других ароматов.
Ученик палача улыбнулся. Пожалуй, это была самая широкая улыбка из всех, что эльфийка когда-либо видела на его лице:
— Пора нырять.
— Что?
— Мой первый учитель говорил: «Когда от тебя ничего не зависит — доверься течению. Главное, не пропусти момент, когда нужно нырнуть». Вот скажи, что мы сейчас делаем?
— Мы завтракаем и ждем, когда Омега закончит свое непонятное колдовство. Потом, наверное, двинемся дальше к Жемчужному Перевалу, если он не придумает еще что-либо…
— Мы просто дрейфуем по течению. Мы делаем, что Омега нам говорит… Не более того.
— Подожди, к чему ты ведешь?
— Сначала, когда он только появился, нам понадобилось некоторое время, чтоб понять, что произошедшее вообще реально. Примирившись с этим, и ты, и я просто отдались на волю случая, живя лишь благодаря Омегиной прихоти. Сколько раз он нас спасал?
Айшари задумалась. Уши у нее при этом забавно наклонились вперед, а хвост поднялся и обвил фигуру девушки-оборотня за плечи. Шиду потер лоб:
— Я даже не заметил, когда он поставил мне «Озерную гладь». Но если бы не это — я бы умер. Если бы не его печать — тебе бы пришлось все время сидеть в защитных барьерах от заклинаний поиска. Или гнить в обители супруг… Несмотря на свою показную жесткость, Омега возится с нами как с младенцами, все время подстилает соломку во всех возможных местах. А что же делаем мы?
Айшари с удивлением смотрела на молодого человека — последний раз тот проявлял такую эмоциональность, когда речь зашла о драконах.
— А мы смирились. Мы волочемся за ним, словно побирушка за богачом — боясь подойти слишком близко, но еще больше страшась отстать. Мы даже не понимаем толком, что с нами происходит, мы просто смиряемся…
— Шиду, — осторожно начала Айшари. Теперь она разобрала этот запах — запах холодной, контролируемой злости, — почему это тебя так встревожило именно теперь?
Ученик палача пожал плечами;
— После того, как я пережил общение с Камертоном, мое сознание стало способно работать с гораздо большим объемом информации, чем раньше. Мир видится мне совсем под другим углом… Скажи, а как я пахну?
Айшари дернула ухом от неожиданности:
— Странно… Ты словно портишься… — Тут она спохватилась, что такого рода откровения могли вывести из равновесия даже обычного Шиду. Пришлось дать более развернутое пояснение, почти слово в слово пересказав тот разговор с наставником, из которого эльфийка впервые узнала о хаосе. Ученик демона внимательно выслушал и на удивление спокойно сказал:
— Вот оно что… Я подозревал, что должно быть несколько причин. Правда, думал, что это Омега тайком старается. А ему, оказывается даже стараться не нужно… — Шиду сжал кулак и ударил в пустоту. Раздался громкий хлопок, от которого Айшари раздраженно прижала уши. — Знаешь, что это было? Скорость моего удара превысила скорость звука.
Эльфийка вернула уши в нормальное положение и вопросительно пискнула. Ученик палача усмехнулся:
— Кажется, я начинаю понимать Омегу… Скорость звука — это скорость, с которой в воздухе распространяются звуки. Как в грозу, когда считаешь, сколько прошло между вспышкой молнии и ударом грома, чтоб определить расстояние… — глядя на волчью морду Айши, ничего сказать наверняка было нельзя, но юноша был уверен, что она его не поняла. — Короче, я могу сказать: «умри» и убить врага раньше, чем он это услышит.
— Хвастаешься? — с непонятной интонацией спросила Айшари. — Но против Омеги это не поможет, сам знаешь.
— Речь не о том. Я уже не человек. Люди такого попросту не могут. И ты тоже не эльф больше — ты оборотень. Пора это принять.
— Это ты и имеешь ввиду под необходимостью «нырнуть»? — изумилась эльфийка. — Всего-то?
— Всего-то? Я слышал, что эльфы Домов Ночи горды. Где же твоя гордость? Неужели тебе приятно быть несомым за шкирку щенком?!
Айшари зарычала. Шиду моргнул. Потом вздохнул:
— Омега был прав. Нужно следить за своей речью. Извини.
— Ладно, видит Манящая, не такая уж сильная это была обида. Но что ты предлагаешь?
— Помнишь легенду о Квадриусе?
— Который из Короны Ледяных Волн? Ученик злого мага, ставший великим рыцарем?
— Да. Как по-твоему, кто сильнее — злой маг или демон?
Айшари задумалась. Потом осторожно предположила:
— Наверное, демон?
— Именно. А мы — ученики демона. Нужно стараться, чтобы не позорить это звание.
Айшари совсем по-человечески покачала головой:
— То есть ты предлагаешь стать великими рыцарями? Или великими магами?
— Лично я по-прежнему собираюсь стать мастером-палачом. Но как до этого дожить, если я так по-глупому попался колдунам? Тем более дважды!
— Так вот что тебя гложет…
— Да. Мне нужно срочно менять отношение к происходящему. И тебе.
Айшари зарычала:
— Да что ты заладил с этим отношением к происходящему! Ты что-то КОНКРЕТНО предлагаешь?!
— Предлагаю начать учиться всерьез.
— А до этого мы что делали?!!
— А до этого мы только плясали, понукаемые кнутом Омеги.
— И как будет выглядеть «учеба всерьез»? — ехидно осведомилась эльфийка, — Будем по утрам подносить белобрысому чашу и распластавшись ниц упрашивать о новых знаниях и тренировках?
— Нет. Больше не будем создавать проблемы. Ты вот заметила, что Омега большей частью занят решением наших трудностей, а не поиском выхода из этого мира? Вот-вот… Значит, нужно научиться справляться с ними самостоятельно. В крайних случаях просить совета у наставника. А его поручения будем выполнять с готовностью. И с гордостью.
Айшари надолго замолчала. У нее перед глазами промелькнула бледная улыбка беловолосого, лежащего среди обрывков собственного плаща, с единственной уцелевшей конечностью. Шиду был прав. Она вздохнула:
— Хорошо. Только ни в коем случае не говори об этом самому Омеге, — поймав слабый оттенок удивления в запахе Шиду, она пояснила, — Ты себе вообще представляешь, ЧТО он нам наприказывает, если будет знать, что все это мы будем выполнять с готовностью и с гордостью?
Ученик демона обдумал услышанное. И молча кивнул. Повисло долгое молчание. Айшари склонилась к остывшему чаю. Шиду крутил в руках стакан, заставляя изогнутые блики колебаться на поверхности жидкости. В спальне раздался шорох. Осторожная возня и приглушенные голоса приблизились к двери и стихли.
— Может вы зайдете? — раздраженно рыкнула Айшари. Створка приоткрылась, пропуская проснувшихся женщин, все еще кутающихся в черные балахоны. Они несмело переминались с ноги на ногу под взглядом золотых глаз сидящей на табуретке зверюги. Айшари указала кончиком хвоста на лавку под маленьким оконцем:
— Садитесь.
Пока те послушно исполняли сказанное, инстинктивно усаживаясь поближе друг к другу, ученики демона переглянулись. Шиду повернулся, мимоходом отметив, что увидел невозможное, — темную эльфийку и орчанку, едва ли не в обнимку друг с другом, — и сказал:
— Ну что ж… для начала — представьтесь.
Смех Айшари, искренний и радостный, абсолютно не вязался с ее обликом, заставив поежиться всех присутствующих, включая самого ученика палача. Но тот быстро совладал с собой:
— Расскажите немного о себе — как вас зовут, что нравится, что нет, чем занимаетесь, чего хотите добиться…