Беловолосый недовольно пожал плечами и выплюнул сигарету. Значит, таки опытный, не талантливый. Что ж, жаль, но тем интереснее. Отчуждение таяло, и ему на смену спешили три чувства – веселье, ярость и жажда. Движение замедлились – шаг стал мельче, давая ядовито-сладкому предвкушению схватки разнестись по телу, разбудить каждую часть, еще способную на бой. Мир вокруг рывком стал черно-белым и размытым, потом радужной мешаниной аур и так же резко, без перехода вернулся обратно, обновленным и словно умытым. Расширившиеся зрачки словно втянули в себя каждую черточку лиц всадников, каждую волосинку в гривах лошадей, каждую прожилку в листве по обочинам, намертво впечатывая эту картину в память. Омега чувствовал, что улыбается, широко и искренне, а из груди рвется наружу рычание. Вот только горький комок чужих эмоций в горле мешался.
Демон опустил веки, и, слегка приоткрыв рот, вытолкнул мешающий сгусток на волю.
Первый меч ехал во второй двойке и настороженно всматривался в лениво бредущую им навстречу фигуру. Серый плащ, красные рукава, белые волосы, странная, нечеловеческая фиолетовая аура. Сомнений никаких нет, это тот самый убийца, что нужен Одалии. Правда, успел уже заросли песчаных шипов найти, как говорится. Если удастся взять живым, нужно обязательно спросить, кто его так порвал. Руки нет, с ногами тоже что-то не в порядке. Неожиданно возникло ощущение чужого внимания. Первый меч Ниори остался невозмутим, однако удовольствие испытывать это было сомнительное – похожий взгляд имелся у некоторых пустынных тварей. Вроде и непонятно, откуда на тебя смотрят, и сколько их, а чувствуешь, будто тебя облизывают, обнюхивают, о вкусе крови гадают да думают – сразу проглотить или надкусить для начала?
В голове толкались всевозможные подозрения и варианты объяснения ситуации.
Беглец не должен был знать о погоне. Догадываться – да, но утверждать наверняка – точно не мог. И, тем не менее, вот он! Идет навстречу, совершенно не скрываясь, прогулочным шагом, чуть ли не песенку насвистывает. Странный свой курительный цилиндр выплюнул, словно вельможа, за которым евнух с совком и метлой семенит. Но вопрос знает ли он, что этот отряд по его душу, или просто так прогуливается? Если знает, то почему так открыто и не спеша идет на копья, если не знает – то куда он вообще идет в таком состоянии? Тут беловолосый изменил темп движения. А затем на ниорцев обрушилась волна чужих эмоций. Маг, совершенно не ожидавший такого рода нападения, среагировал удивительно быстро и накрыл моментально сплетенным щитом разумы людей. Однако долей мгновения, что на плечи давила неестественно холодная безысходность, выпивая силу рук и ясность мышления, демону вполне хватило для начала атаки.
Копья вылетели из кустов слишком поздно – спешившимся воинам досталось сильнее от эмпатического удара. Первый меч, поднимая оружие, подавил смутное раздражение – эти до заката не бойцы.
Но чего-чего, а эмпатии от продавшегося демонам точно никто не ожидал. Причем не половинчатой способности чуять негативные эманации, а полноценной способности принимать и отдавать чужие чувства!
Время, за которое эти мысли возникли, и, не успев толком оформиться, исчезли из головы мага, его враг использовал с толком. На бегу из свободно развевающегося левого рукава выскользнул и раскрылся сверток с Попутчиком. Пеленающая меч шелковая лента оказалась продета сквозь отверстие в гарде. Ее концы, словно ожившие змеи, свились вокруг пустого рукава, сжав его и превратив в подобие руки, несколько раз туго обмотались вокруг шеи и корпуса беловолосого. Попутчик, удерживаемый этой странной конечностью, словно боевой цеп, плашмя ударил ближайшего из всадников, и выкинул покалеченного человека и мгновенно убитую лошадь в заросли на обочине. Резко крутанувшись, Омега попытался повторить удавшийся маневр. Второй ниорец, мгновенно подобрав колено, прыгнул с седла, пытаясь достать врага копьем. Свитые жгуты синей и красной ткани, заменяющие Омеге руку, отреагировали со скоростью атакующей гадюки – под предсмертное ржание бросаемой ради победы лошади клинок развернулся и взметнулся вверх, словно сковорода, ловящая подброшенный блин. Все произошло так быстро, что треск падения тел всадника и его скакуна по разные стороны дороги слились в один звук.
На этом эффект неожиданности кончился, и в демона ударили сразу три заклинания. Два были рассеяны его Печатью, а от третьего – града режущих воздушных лезвий беловолосый заслонился мечом, выставив его словно щит. Однако сила ударов все равно отбросила его назад, и трое оставшихся на конях воинов постарались взять врага в кольцо. Омега практически распластался на земле, уклоняясь от удара ближайшего, и крутанулся вокруг своей оси.
Два жалобных ржания слились в одно, и покалеченные животные рухнули с перерубленными ногами. Их седоки поспешно спрыгнули с седел, перехватывая оружия для пешего боя.
Еще один оборот – и развернувшийся плашмя меч выбросил этих двоих за дорогу и сломал копье единственного оставшегося в седле бойца. Одновременно демон правой рукой бросил ворох искрящихся чернотой лезвий воздуха в мага, заставляя того захлебнуться несформированной до конца атакой и перейти в защиту.
Первый меч Ниори был неприятно удивлен тем, что ему пришлось бросить дополнительные резервы на укрепление своего личного щита. Странно измененные клинки ветра едва не пробили его. Щиты попроще создавались амулетами на его воинах, и потому они скорее всего выжили, хотя и потеряли сознание – чудовищная железяка беловолосого светилась фиолетовым, словно была частью его тела, и мощь ударов была впечатляющей… Никто не ожидал легкой победы, но что покалеченный враг доставит столько хлопот… Сохранивший коня гвардеец в данный момент пытался отъехать в сторону, а пятеро пеших воинов, еще не до конца оклемавшихся, подобрали копья, и приближались полукругом, выжидая удобного момента для вступления в схватку. Маг перехватил собственное копье, быстрым движением ладони активировал привязанное к нему накануне заклинание и швырнул во врага. Солдаты, словно по команде, прикрыли глаза руками. А их командир отправил в полет еще одно заклятие, похитрее. Оно пришло ему в голову недавно, и должно было отсечь продавшегося демонам от источника силы. Конечно, гарантий, что сработает, не было, но грядущее неведомо даже Светилам!
Выводящий меч на позицию для удара по главному противнику Омега едва успел закрыться, и принял светящийся слепяще-белым светом наконечник на браслет. Практически одновременно его настигло второе заклинание, заставив распахнувшиеся глаз остекленеть и закатиться. Между тем заговоренное копье, столкнувшись с браслетом, взорвалось. Раздался грохот, и из пронизанной змеящимися разрядами вспышки вылетело местами дымящееся тело демона. Когда оно упало на дорогу, быстро сориентировавшиеся воины пригвоздили поверженного врага к земле, стараясь, впрочем, не задеть жизненно важных органов. Потому удары пришлись в ноги, кисть правой руки и левую конечность – одно копье вдавило ткань в том месте, где должен быть локоть, а второе прошло сквозь отверстие в рукояти Попутчика, на клинок которого наступил один из солдат.