Я отворачиваюсь, ухмыляясь, застегиваю молнию на своей сумке и перекидываю ее через плечо.
— Не очень хорошо. Встречался с ней всего один раз.
Почти слышно, как нервно сглатывает Фионн.
— Один раз? Как вы познакомились?
— Тебе лучше не знать.
— Это немного импульсивно, Роуэн, даже для тебя. Я знаю, у тебя травма среднего ребенка и все такое, — говорит он, махая рукой в мою сторону, как они с Лакланом всегда делают, чтобы объяснить мое дикое поведение и безрассудные решения. — Но встречаться с девушкой, да еще и серийной убийцей, с которой ты разговаривал всего один раз год назад, это… ненормально.
Мой смех, похоже, мало его успокаивает.
— В нас нет ничего нормального, но со мной все будет в порядке. У меня внутреннее чутье на счет нее.
В кармане звенит одноразовый телефон.
Мы снижаемся. Если бы это была гонка, ты бы уже был позади.
О, подожди… это и ЕСТЬ гонка! Ну ты только посмотри… Надеюсь, тебе нравятся раздавленные глазные яблоки, потому что я скоро покончу с этим дерьмом, смешно, да. Счастливого пути, тебя поимели! xo
— Да, Фионн, — говорю я с лучезарной улыбкой, засовывая телефон обратно в карман и направляясь к двери. — Я думаю, со мной все будет в порядке.
5
ОПРЕДЕЛЕННО
СЛОАН
Это абсурд. Я идиотка.
Сижу в вестибюле гостиницы «Каннингем Инн», пытаясь сосредоточиться на той же странице в своей электронной читалке, на которой я застряла пять минут назад, раздумывая, сбежать отсюда или остаться.
Какого хрена я делаю со своей жизнью?
Это опасно.
И глупо.
Бред какой-то.
Но не могу заставить себя уйти.
Мои легкие наполняются ароматом сосновой соли и неверных решений, когда глубокий, нервный вздох срывается с моих губ. Заблокировав читалку, я откидываюсь на спинку и осматриваю тихий вестибюль, где моя единственная компания — угрюмый серый кот, который свирепо смотрит на меня из кожаного кресла рядом с незажженным камином. Комната устаревшая, но уютная, с панелями из темного дуба и старинным узорчатым ковром, который когда-то был бордового цвета. Антикварная мебель разнообразна, но отполирована и сверкает. Два чучела совы в полете охраняют выгоревшие на солнце репродукции скульптур Родена и разбросанные вдоль стены железные дороги и инструменты для добычи полезных ископаемых.
Я снова вздыхаю и смотрю на часы. Сейчас почти два часа ночи, и я должна быть уставшей, но это не так. Сегодня вечером было много суеты: от нарезки тела Майкла Нортмана и запихивания его в морозилку, пока я заказывала билет на рейс из Роли, до упаковки вещей за рекордные тридцать минут, и аренды машины для прибытия в Западную Вирджинию, пока Ларк отвозила меня в аэропорт. Когда я посетовала, что все это глупая затея, она ответила: «Может быть, но тебе правда следует выбраться и завести больше друзей».
«У меня есть друг», — сказала я. — «Ты».
«Больше, чем один, Слоан».
«Но он? Этот непонятный парень, Роуэн?..Правда?»
Я все еще слышу звонкое хихиканье Ларк, когда она с нежной улыбкой взглянула на мое замешательство.
«Завести еще одного друга, который может понять тебя настоящую, не так уж плохо», — сказала она, пожав плечами, и ее улыбка не потускнела под моим непоколебимым взглядом. «Ты не выпрыгнула из машины. Мы все еще едем в аэропорт. Так что да, я думаю, этот непонятный Роуэн теперь твой друг».
Может быть, мне следовало выпрыгнуть из машины.
Я стону, еще больше вжимаясь в кресло.
— Ее доводы бессмысленны, — говорю я кошке, проигрывая тот разговор с Ларк, кошка смотрит на меня в ответ с закипающей яростью.
— Пытаешься поглотить его душу, Черная Птичка?
Вздрогнув, я роняю читалку и поворачиваюсь к источнику едва уловимого ирландского акцента, прижимая руку к сердцу.
— Господи Иисусе, — шиплю я, когда Роуэн с ухмылкой выходит из тени у двери. У меня перехватывает дыхание, когда до меня доходит реальность того, что он здесь, действительно здесь. Роуэн выглядит точно так же, как и год назад. Возможно, я выглядела бы лучше при нашей первой встрече, если бы не провела последние несколько дней в отвратительной клетке рядом с разлагающимся телом. Не думаю, что его так уж сильно волновало отсутствие у меня макияжа, спутанные волосы или потрескавшиеся губы, учитывая, что он лишь пялился на мои сиськи. Вспоминая это, я краснею, и не от смущения.
Я проглатываю внезапный нервный ком в горле.
— Может, мне стоит поглотить кошачью душу? Моя только что вылетела из тела.
— Думаю, именно так у тебя и появились веснушки. Ты крала души.
— А я вижу, ты такой же веселый, как и при первой встрече, — закатываю глаза и наклоняюсь, чтобы поднять свою читалку, но Роуэн добирается до нее первым. — Отдай это, красавчик, — говорю я, когда он одаривает меня притягательной улыбкой, которая наполняет мои чувства и заглушает тревоги другим беспокойством. Прямой шрам на его губе выделяется, когда он дерзко улыбается.
— Интересно, что любит читать моя маленькая нервная птичка? — поддразнивает он, помахивая передо мной устройством.
Пренебрежительный смешок срывается с моих губ, хотя его слова проникают в мои вены и заливают щеки пунцовым жаром.
— Порнушка с монстрами, это очевидно, — отвечаю я. Роуэн смеется, и мне удается выхватить устройство у него из рук, отчего он смеется еще сильнее. — У разумного человека-дракона есть два члена, и он знает, как ими пользоваться. И еще раздвоенный язык. И очень талантливый хвост. Так что не смейся надо мной.
— Дай почитаю. У меня в номере сломался телевизор, я нуждаюсь в подобном развлечении.
— Иди на хер, Палач, — я засовываю читалку под левую ягодицу и одариваю Роуэна убийственным взглядом. — Подожди секунду. Телевизор сломался? Когда ты сюда заселился?