Однако времени на разговоры у них оставалось гораздо меньше, чем Тай мог предположить.
Они были уже почти у цели, там, где воздуховод открывался над пустой в эту минуту крытой галереей. Да отверстия оставалось совсем немного. Позади послышался шорох. Тай обернулся.
— Халлор! — закричал он.
По воздуховоду с бешеной скоростью ползли веревки. Они извивались наподобие змей, но двигались куда быстрее. Ни одна змея не смогла бы угнаться за их гибельным струением. Их было множество.
Халлор обернулся и зашипел от ярости.
— Прыгай! — крикнул он, выхватывая нож. Тай колебался.
— Прыгай!!! — нож Халлора взметнулся, рассекая веревку в броске. — Скорее! След взят! Беги!
Тай повиновался. Он в несколько быстрых движений достиг отверстия и спрыгнул. Однако не успел он проделать и двух шагов, как из отверстия хлынула извивающаяся масса веревок.
Тай выхватил нож. За время своей службы Повелителям он стал Мастером Лезвия, и большая часть навыков осталась при нем. Однако они не могли ему помочь, как не могла его спасти сила ног: веревки двигались быстрее. Тай сражался с мужеством обреченного, он творил самые настоящие чудеса, но веревок было слишком много. Они не только пытались связать его. Они подсекали его ноги, душили, хлестали по глазам. Те, которым удавалось прорваться, избивали его с такой неистовой силой, какую не могут не одному орудию придать человеческие руки. Тай прыгал, срывал со своей шеи живые петли, метался, орудовал ножом с невероятной скоростью. Но бой был проигран с самого начала: даже мельчайшие обрубки продолжали атаковать его с настойчивостью пьяного безумца. Избитый, ослепленный ударами по глазам, полузадушенный, Тай вскоре был связан по рукам и ногам — или, вернее, с ног до головы.
Когда он вновь обрел зрение, он увидел чье-то лицо. На него внимательно смотрели глаза без зрачков.
— Очухался, — произнес стражник. — Подымай.
Тая подняли и куда-то понесли. Шаги несущих отдавались неровным эхом. Стало быть, Халлора тоже взяли, и теперь волокут следом. Ничего удивительного. В узком воздуховоде ему и вовсе некуда было деться. Когда веревки обрушились на Тая, он понял, что Халлор взят.
Несли их довольно долго, потом швырнули их связанные тела в угол.
— Пойди доложи, — приказал чей-то голос. Раздался осторожный стук в дверь, затем она с лязгом распахнулась. Тай и Халлор даже не пытались оглянуться.
— Я дурак, — прошептал Халлор. Рубаха свисала с него лохмотьями, на груди и лице вздулись багровые рубцы.
— Нет! — шепотом воскликнул Тай. — Ты не мог иначе.
— Бедная девочка! — вздохнул Халлор. — Все напрасно.
Послышались тяжелые шаги. Докладывавший стражник вернулся.
— Приказано доставить, — сообщил он.
Тая и Халлора подняли на ноги и перерезали часть веревок. Руки их по-прежнему были связаны за спиной, но идти они могли самостоятельно.
— Идите! — прикрикнул на них стражник, когда они замешкались, и для верности потыкал пикой.
Пришлось повиноваться. Кованая дверь вновь распахнулась, и пленники перешагнули порок.
Зал был огромен, и не только вширь. Его своды подымались куда-то необозримо высоко, очевидно, под самую крышу Цитадели, и заволакивались тьмой. Ни свечи на столах, ни канделябры на стенах не могли рассеять эту клубящуюся мглу. Но внизу, под ее покровом было светло. Свет дробился и множился в хрустале и золоте, вспыхивал в драгоценных перстнях и навершиях магических жезлов, скользил по шелкам и тонул в золотистом вине.
Повелители Зла пировали.
— На колени! — гаркнул стражник.
Тай и Халлор понимали, что сопротивляться бесполезно, но их тела отказывались повиноваться этому приказу. Стражник ухватил их за плечи и швырнул на пол. Халлор упал на колени, Тай едва извернулся, чтоб не упасть ничком, и отшиб плечо о каменный пол.
— Добро пожаловать, гости дорогие!
Тай с усилием перекатился и поднял взгляд. Верховный Маг привстал со своего места.
— Редко нам приходится принимать у себя простых смертных. Очень редко. Вы просто не поверите. Последний раз… даже не упомню, когда. Так что можете представить себе, насколько мы вам рады, — проникновенно заключил он и галантно прижал к сердцу испачканные паштетом ручки. — Присаживайтесь, мои драгоценные. Да подымите же их, право!
Несколько пар рук тут же подняли пленников.
— Присаживайтесь, будьте как дома! — Повелитель неторопливо вытер руки и хлопнул в ладоши. — Эй, кто там! Посадите наших гостей рядом со смертной.
Те же руки — или другие? — разрезали путы на руках пленников и подвели их к столу. За столом было два свободных места; между ними, скорчившись от страха, сидела девушка из подземной камеры. Она уже не плакала, только сухо, рвано всхлипывала. Тай закусил губу.
— Садитесь! — с нажимом повторил Верховный Маг, и в его голосе впервые послышалась угроза. Неожиданно для Тая Халлор повиновался, Тай нехотя последовал его примеру.
— Вот и славно! — Повелитель потер пальцами, и перед Таем и Халлором возникли чистые тарелки.
— Проголодались в дороге? Не стесняйтесь! — взывал Верховный Маг. — Прошу вас.
— Благодарю, но я не голоден, — тихо и спокойно ответил Халлор.
— Простите великодушно за навязчивость, — засмеялся Верховный Маг. — Но я ведь вас и не тороплю. Вы еще успеете проголодаться.
Было что-то в голосе Верховного Мага такое, от чего мороз драл по коже. Его суетливая гостеприимная любезность внушала ужас и омерзение. Не оттого, что была полностью наигранной, а оттого, что была она Верховному Повелителю абсолютно незнакомой. Как, впрочем, и любое другое проявление чувств. Тай был еще ребенком, когда отец его сказал о деревенском старосте, лицемере и подхалиме: «Он не опознает истинного чувства, даже если оно прибежит и укусит его за задницу.» Тогда эти слова звучали преувеличенной метафорой, но по отношению к Повелителям Зла они были абсолютной истиной. Если бы искреннее чувство и укусило Повелителя, за какую-нибудь часть тела, он принял бы его за отвратительное насекомое, и раздавил бы его — как насекомое.
— Хотя мне, право же, странно, что вы еще не голодны, — мягко сказал Повелитель. — Вы так потрудились сегодня. Особенно ты, Халлор. Мне даже пришлось распорядиться о новых поисках.
Он метнул гневный взгляд на Халлора, а затем перевел его на онемевшую от страха жертву. И Тай вздрогнул, поняв, что и этот гнев, как и недавняя доброжелательность, не был настоящим.
Халлор пожал плечами.
— Вы хотели видеть меня здесь, — ровным голосом произнес он. — Чего же вам еще?
— Несомненно. Несомненно. — Повелитель приоткрыл губы в неспешной улыбке. — Нам нравится все необыкновенное. Необыкновенная сила, например. Или красота. Или богатство. Ты ведь очень богатый человек, Халлор?
— Не могу пожаловаться, — сухо ответил Халлор, — но и похвастаться — тоже.
— Что ты, Халлор? Как ты можешь так говорить? Ведь постройка крепости стоит огромных денег.
— Я строил Мерхину на прежнем месте, на старом фундаменте, — тихо сказал Халлор, и голос его смягчился от воспоминаний. — И в развалинах было много пригодных для дела камней.
— Все равно, — упорствовал Маг. — Денежки немалые. Или ты не один потратился?
— Не один потратился, не один и потрудился, — кивнул Халлор.
— Как любезно с твоей стороны сообщить нам об этом, — ехидно заметил один из Повелителей.
— А разве я вам что-то сообщил? — с откровенной издевкой спросил Халлор.
Повелитель откинулся на спинку кресла.
— Люди готовы трудиться до полусмерти на того, кто может защитить их от вас, и выложить любые деньги, — спокойно произнес Халлор, — разве это для вас новость? Или вы полагаете, что вас любят и превозносят?