Итальянцы — народ сочувствующий. Прохожий взял его за руку, завел в первый попавшийся бар и провел в туалет. Удовлетворенный Артемьев тут же предложил своему спасителю пропустить по стаканчику граппы, что было принято новым знакомцем с пониманием. Именно тогда, во время их неторопливой беседы, Артемьев узнал, что общественных туалетов в Риме, как, впрочем, и во всей Европе, не так уж много, особенно в центре городов, а многочисленные туристы пользуются услугами ватерклозетов баров, кафе, ресторанов и магазинов. При этом не обязательно после этого что-либо заказывать или покупать, как не обязательно за эту услугу платить, хотя какую-то мелочь можно бросить в специально предназначенную для этих целей копилку. Что касается окружающих, то на вас никто не обратит внимания, поскольку это абсолютно естественное поведение.
«У нас же до сих пор, куда ни зайди, обязательно смерят презрительным взглядом. А в магазинах — так вообще не поймут», — Артемьев привел себя в порядок, после чего вышел в зал, сел за столик, заказал сухого белого вина и минеральной воды и стал обдумывать дальнейшие действия.
«Пока светло, на виллу идти опасно. Полиция уже наверняка опросила посетителей Al Gazzettino. Совершенно очевидно, что у них есть и мой фоторобот. Гостиницу они вычислят. Благо там я не оставил никаких следов. Все документы и деньги дома у Сандры. Вот же кого вовремя послал Господь! Правда, портье меня, по всей видимости, опознает. И, скорее всего, сообщит о тех двоих, с кем я встречался накануне этих событий. А это уже не очень хорошо. На них у меня и была надежда. Что же делать теперь? Ну ладно, отсижусь на вилле у Сандры. А дальше что? Что я могу ей доверить, а что — нет? Одно дело — переспать с симпатичным русским, совершенно другое — помочь выбраться из дерьма заезжему киллеру, который к тому же завалил в свое время ее собственного папеньку», — свои не очень оптимистичные мысли Артемьев разбавлял глотками вина.
Он просидел в этой тихой харчевне до самого вечера, так ничего дельного и не придумав. Поймав на себе вопросительный взгляд официанта, Артемьев понял, что пора уходить. Он медленно рассчитался по счету, не оставив больших чаевых (еще запомнят, не дай Бог), и вышел на улицу. Город жил своей жизнью. По многочисленным каналам торжественно проплывали украшенные фонарями гондолы, чистенькие катера-такси и переполненные восторженными и уставшими за день туристами вапоретто.[2]
Артемьев взял водное такси и направился в район, где находилась вилла Сандры. Подойдя к воротам дома, он не заметил ничего необычного. Собак, охранявших его в отсутствие хозяев, нигде не было видно. А это означало, что вышколенная прислуга ожидала его прихода и не выпустила доберманов на двор. Он еще раз мысленно поблагодарил Сандру за гостеприимство, открыл калитку и направился к дому. Массивная входная дверь легко поддалась его напору, он зажег свет, прошел в просторную прихожую и наклонился было, чтобы снять обувь, как вдруг нутром почуял что-то неладное… Но отреагировать уже не успел…
Глава III
Венецианская резидентура
(Венеция. 2016)
Лана вернулась в номер как-то подозрительно быстро. Он-то, наивный, надеялся, что у него есть хотя бы час на отдых от этого нескончаемого приключения, которое его уже стало порядком утомлять.
— Что так быстро, солнце мое?! Или у тебя, как у Джеймса Бонда, в часы «Ролекс» вмонтирован факсимильный аппарат, по которому ты успела получить все необходимые инструкции?
Но Лане было явно не до шуток. Она была всерьез чем-то озабочена.
— Артемьев исчез.
— Откуда это известно? — Дин отреагировал сразу.
— Я связалась с нашими здесь, в Венеции. Они сами в недоумении. Они встречались с Артемьевым несколько дней назад. И вроде бы обо всем договорились…
— Обо всем — это о чем? Поподробнее, пожалуйста. Не забывай, что я все-таки руководитель нашей «Красной капеллы».
— Тебя пока еще никто не утвердил, — Лана произнесла это на автомате, не особенно вникая в смысл сказанного. Но для Дина этого было достаточно. Он резко поднялся, нарочито медленно и тщательно оделся, после чего покинул номер, оставив Лану наедине со своими мыслями.
Дин решил пройтись по старому городу. В первый раз он побывал здесь лет 30 назад. С первой женой и маленькой дочуркой, в которой до сих пор души не чаял. Ей тогда едва исполнилось четыре годика. Сидя во время всей многочасовой прогулки на шее Дина, она нудно просила родителей купить ей что-нибудь в этом сказочном городе. Теперь она стала совсем взрослой, вышла замуж, жила в Московии и активно занималась кинопрокатом арт-хаусных фильмов. Дин ее безумно любил. Она была ему самым близким другом. С ней он мог разговаривать на любые темы. Жаль только, что виделись они редко. У каждого была своя насыщенная жизнь. И ничего плохого в этом не было. Дин не переставал улыбаться, вспоминая о той их прогулке, во время которой он понял главную особенность Венеции, ту, что так поразила его тогда: в городе не было машин и светофоров, подземных переходов и привычных «полосатых зебр», здесь не раздавались сигналы клаксонов и не слышен был визг тормозов. Никто не стремился перебежать улицы и проспекты в неположенном месте, поскольку собственно улиц в городе не было. Зато было много каналов, мостов и переправ. Народ носился по всему этому водному царству на катерах, моторных лодках, гондолах и вапоретто, которые выполняли здесь функцию общественного транспорта. Дочери они тогда все-таки купили какого-то мишку, что, правда, не доставило ребенку особой радости. Маленький был слишком, наверное.