- А теперь поторопись, капитан, - подал голос Лэрамит. Я не буду просить дважды.
"Ну, нет, они все равно не смогут убежать", - подумал капитан, снимая униформу и натягивая на себя одежду Лэрамита. Она подошла ему. "Я понял, на что они надеются, но они упустили из виду, что это мои солдаты. Я их капитан. Они послушаются меня, а не их. О'кэй, пусть позабавятся. Последним смеяться буду я".
Лэрамит ткнул пистолетом ему в спину, и они вышли из автобуса.
- К стенке, - прорычал Лэрамит. - На самый свет.
Его сердце бешено заколотилось. Пришлось проглотить паническое желание закричать. Нужно было выждать, чтобы Лэрамит хоть немного отошел и убрал пистолет от тела. Пусть только отойдет, и он покажет, кто здесь командует.
- У нас нет времени на завязывание глаз и последнюю сигарету, - сказал Лэрамит, отходя и держа под прицелом стоявшего под ярким электрическим светом капитана. - Мне очень жаль.
- Сержант, - взорвался диким воплем капитан, - Гомес, стреляй в предателя. Ты же знаешь его. Это Лэрамит. Ты не узнаешь его? Гомес. Почему ты ничего не делаешь. До тебя что, не доходит, что здесь творится? Уложи его на месте, Гомес!
Но Гомес лишь ухмылялся в ответ на дикие вопли той самой ухмылкой, которая бросилась в глаза капитану во дворе тюрьмы две ночи тому назад.
На лицах остальных тоже были заметны ухмылки. Они также участвовали в заговоре. Каким-то образом основной состав спецкоманды был подменен людьми Лэрамита. Этим вполне объяснилось и отсутствие Риверы и... Капитан украдкой бросил взгляд на Марию Альбу, и непроизвольно в мозгу у него отметился ее неподдельный интерес к происходящему. Но ни она, ни Лэрамит больше не улыбались.
В ушах капитана прозвучали знакомые до боли в висках отрывистые резкие команды, только на этот раз произносивший их голос был чужой, ниже и более хриплый, чем его. Голос Лэрамита, кричавшего:
- Atencion! Usto! Apunten! Tiren!