Я не ошиблась, когда в самом начале представляла свадьбу сына как нечто, которое нельзя описать словами. Это подготовка сбила меня с толку, показавшись чем-то обыденным (но я же не видела основной части этой подготовки). На самом деле все оказалось странным и чудовищным. Мой человеческий разум не был способен описать то, что разворачивалось перед моим взором. Да и глаза меня обманывали.
Зал наполнили неясные бесформенные тени. Они танцевали в багровых сполохах. Звуки казались симфонией низких стонов: то ли мольба о помощи, то ли зов наслаждения. Гости собирались группками и перемещались по залу словно привидения. Часть подлетала к тронам. Я не понимала их языка, да и был ли это язык в человеческом понимании? Буйство красок — преимущественно алых и черно-серых оттенков — било мне по глазам.
Но среди всей этой какофонии я узнала голос Самаэля. Я не заметила, как он подошел к нам, и теперь смотрела во все глаза на его будущую Спутницу. Она была черна. Кожа, волосы, одежда. Сначала мне показалось, что она обнажена, но тело ее будто вторая кожа обтягивал блестящий комбинезон. Волосы она зачесала назад. Высокая, изящная, как статуэтка. Совершенно чужая. На черном лице янтарем сияли ярко-желтые раскосые глаза. И во всем ее облике проглядывало нечто кошачье.
Принцесса с достоинством поклонилась Люциферу, затем сидящим по обе стороны от него сыновьям и только потом перевела взгляд на Азраэля. Она опустилась перед ним на колени и склонила голову. Азраэль кивнул и произнес что-то на языке, которого я тоже не понимала. Тиана поднялась и взглянула на меня.
Я заговорила на том же языке, что и Смерть. Я не узнала собственно голоса. Он звучал низко и хрипло. Тиана еще раз поклонилась и отошла к Самаэлю.
Я изумленно повернулась к Азраэлю. Он едва заметно наклонил голову. Понятно. Моя речь была его работой. Я робко улыбнулась, благодаря его за это.
А потом словно вихрь пронесся по Залу, расчищая место. Гости отошли, отползли и отлетели к стенам, освобождая место в центре. За моей спиной поднялся со своего трона Люцифер. От него исходила темная сила. Наверное, если бы не метка на моем теле, я бы не перенесла этого. Но и с меткой меня охватила страшная слабость, в висках застучало.
Азраэль положил руку сзади мне на шею, и мне стало легче. А потом передо мной оказалась Ариэль. Ее глаза говорили мне, что я должна идти с ней. Я оглянулась. Палач мне кивнул. Итак, скоро начнется основная часть церемонии. Я была рада, что мне не нужно на ней присутствовать. Я бы этого не вынесла.
Я поднялась со своей шкуры и пошла вслед за Княгиней Ада. У входа нас перехватил Самаэль.
— Поздравляю со свадьбой, — я ласково улыбнулась ему.
Он низко поклонился Ариэль, потом взял мою руку, поднес к губам и поцеловал. Такой человеческий жест! Он словно придал мне сил. Тиана тоже была здесь. Ее надменное лицо ничего не выражало. Взгляд скользнул по мне, оценивая, потом она склонила голову и отошла в сторону. Не думаю, что я, всего-навсего человек, произвела на нее впечатление. Я пожала плечами. Какое мне до нее дело? Пусть считает, что хочет. Главное, чтобы у нее все сложилось с Самаэлем, и сам он никогда не пожалел о сделанном за него выборе.
Створки Большого Зала с грохотом захлопнулись за моей спиной: Ариэль довела меня до них, а сама осталась внутри.
Снаружи меня поджидал Князь.
Он открыл портал, который вернул нас в Замок Азраэля.
Я устало опустилась в кресло у камина.
— Ну и что ты теперь думаешь? — спросил Князь.
— Ничего. — Я откинулась на спинку и прикрыла глаза. — Слава богу, что мне было разрешено уйти.
— Таковой будет твоя жизнь. Ты должна будешь присутствовать на подобных церемониях. Не сейчас, но в дальнейшем — точно. Ты не сможешь привыкнуть. Никогда. Даже я не могу привыкнуть. А кровь — это моя жизнь, Мири.
— Ты, убивая, приносишь наслаждение, а не боль.
— Откуда тебе знать? Ты не знаешь, что такое вампир. Ты почерпнула о нас знания из фильмов, книг и легенд.
— Угу. — У меня не было никаких сил вступать с Князем в очередную дискуссию на тему жизненной философии. — Я устала. Давай поговорим об этом попозже.
— Удивительно, но ты не отказалась от человеческих привычек даже здесь. Только не ешь.
— Да. Есть не хочется. Но самым сложным было привыкнуть к тому, что я не дышу, а сердце мое не бьется. А сон… Это психологическая усталость, Князь. Я лягу.
С этими словами я поднялась и побрела в спальню.
— Я буду здесь, Мири, позови меня, если что-то понадобится.
— Спасибо, — отозвалась я.
В спальне я задернула плотный полог и села на постель. Потом, не раздеваясь, прилегла и уставилась в потолок. Мыслей не было, и никаких картинок перед глазами. Полное отключение от реальности.