Выбрать главу

По ее телу опять пробежала дрожь, но она справилась с собой и продолжала:

- Он связал мне руки и надел на шею петлю из тонкого шнурка, а потом сказал, что поможет мне встать на скамеечку и подтянет петлю. Что спешить некуда, и я могу постоять на скамеечке сколько угодно, пока наберусь храбрости. Я встала на скамеечку, и он мне снова сказал, что гордится мной, что я спасаю всех, и своих родителей, и его тоже. Чтобы я не боялась, а набралась смелости и сделала шаг, а сам взял меня за руку и слегка погладил, это меня успокоило. Я подумала обо всех, кого знала и любила в этом мире… Закрыла глаза и шагнула, уже ни о чем не думая. Почувствовала ужасную боль в горле, хотела вздохнуть, закричать, но не смогла. Хотела нащупать ногами скамеечку и встать на нее, но ее не было, я поняла, что Андрей ее убрал. Было очень больно, но я никак не могла открыть глаза, а все пыталась вздохнуть, и думала: что же Андрей мне не поможет? И вспомнила, что сама ему запретила себя трогать. Мне стало страшно, я снова пыталась вздохнуть, и снова не смогла, и подумала – сколько же мне еще мучиться? Неужели не будет конца? И тут я почувствовала, что Андрей меня обнял, очень нежно, и немножко приподнял, и я смогла, наконец, вздохнуть всей грудью, это было чудесное чувство, я была так ему благодарна, что совсем перестала бояться, и тут он обнял меня еще крепче, меня потянуло вниз, я снова почувствовала ужасную боль, и вдруг все разом кончилось – боль пропала, мне стало так легко! Я как будто плыла в воде… А потом все исчезло.

Оля замолчала и снова сделала из стакана глоток воды.

* * *

- А что было потом? – тихо спросила Таня.

- А потом я почувствовала, что могу дышать. Я открыла глаза и увидела, что лежу под деревьями. Я подумала, что это Андрей меня сюда принес. И еще подумала, что теперь будет очень долго болеть горло… Я глотнула, и удивилась, что мне совсем не больно. Когда я села, оказалось, что подо мной трава, а вокруг деревья. Я встала и поняла, что я совершенно голая. И босиком. Сделала несколько шагов и почувствовала, как трава колет ноги. Тогда я огляделась. Рядом лежала моя одежда, которую я сняла накануне, сумочка, и стояли туфли. Я оделась и обулась, и стала думать, что же мне делать дальше. Прошла немного и увидела, что я на самой опушке леса, и совсем рядом город… И я пошла туда. Я была, как в забытьи, не очень хорошо понимала, где я и что делаю. Но через некоторое время я пришла в себя и обнаружила, что в сумочке у меня документы и немного денег. Я дошла до дороги, остановила машину и попросила меня подвезти в город. Не знаю почему, но я назвала не свой адрес, где жила с родителями, а адрес подруги, Наташи. И водитель меня туда довез. Я хотела ему заплатить, но он странно на меня посмотрел и отказался. Наверное, я выглядела, как чокнутая… Я пришла к двери подруги, но ее не было дома. Тогда я села на ступеньку лестницы и стала ждать. Не знаю, сколько времени прошло, я была, как во сне… И вдруг Наташа появилась передо мной, а я смотрела на нее и улыбалась. Она ничего не сказала, а только схватила меня за руку и затащила в квартиру. А потом закрыла дверь и стала что-то мне говорить, но я ничего не понимала. Она уложила меня на диван, и я проспала почти сутки. А когда проснулась и поела, начала понимать, что со мной и где я. Вот… - и она замолчала.

Мы с Таней переглянулись, и я спросил:

- Оленька, а что было дальше?

- А дальше я все рассказала Наташе. Она сильно изменилась, стала старше… Оказывается, уже прошло пять лет. Все думали, что меня казнили, родители ходили смотреть на мой прах, когда сожгли мое тело, Наташа тоже его видела… Через месяц папа умер, он был уже стар, а я была у них единственной дочерью, я родилась поздно… Они во мне души не чаяли, делали для меня все, и я тоже их очень любила, а тут такое… А мама умерла в прошлом году. Если бы я могла, я бы объяснила им, что я, как говорил Андрей, умерла за них… Но они не дождались… - и она заплакала, тихонько всхлипывая, плечи ее дрожали.

Таня по-прежнему обнимала ее и пыталась утешить, но это уже не помогало, всхлипы перешли в рыдания, Оля плакала навзрыд, уронив голову на руки. Пора мне было что-то сделать, вмешаться… Я встал, подошел к ним и присел на ручку кресла.

- Оленька… Я понимаю, что тебе очень тяжело. Но ты же знаешь, что умерла не напрасно… Умерла за всех. Твои родители, Наташа, Таня… Все, кого ты знала… Никого из них не было бы в живых, если бы не ты. Ты должна гордиться…