Потом мы подбежали к бассейну, спрыгнули туда, и Оля настояла, чтобы я удовлетворил Таню:
- Танюша, тебе ведь это тоже надо, а в последние дни все достается только мне! Но скоро, надеюсь, это закончится.
Потом мы пошли домой, девушки приготовили обед, все поели, после чего мы с Таней сходили за продуктами, а Оля снова уселась за компьютер. Когда мы вернулись, она сидела, подперев голову руками и глубоко задумавшись.
- О чем думаешь, Оля? – спросил я.
- А вдруг у меня не хватит силы вспороть себе живот, как положено? Андрюша, ты же мне поможешь?
- Конечно, Олюшка! Не беспокойся.
- Андрюша, по правилам харакири внутренности должны выпасть из живота, так что разрез должен быть достаточно широким!
- Олюшка, ты сможешь!
- Я постараюсь, Андрюша!
Таня опять заплакала.
- Танюша, ну что ты огорчаешься? Я ведь не боюсь! Ну, почти…
- Я боюсь за тебя! Тебе ведь будет очень больно…
- Я потерплю. Ты, главное, подержи меня за волосы, когда Андрюша отрубит мне голову. И думай о том, что в этот момент мне станет хорошо! А я буду думать, как я тебя люблю. Тебя и Андрюшу… Что я умираю за вас…
Наконец, пришел вечер, и мы все улеглись в постель. Я хотел приласкать Олю, но она сказала:
- Андрюша, пожалуйста, займись сексом с Таней, она так давно обходится без этого! А я потерплю до завтра, и завтра для меня все, наконец, кончится…
- Что ты, Олюшка, а как же ты?
- Я потерплю…
Действительно, всю ночь Оля лежала неподвижно, хотя и не спала.
* * *
Утром мы встали рано, и Оля сказала:
- Я завтракать не буду. А вы с Таней, если хотите, поешьте. А потом приступим.
- Нет, Олюшка, мы тоже есть не станем.
- Ну, тогда я пойду помоюсь напоследок. Только, Андрюша, не надо мне помогать, а то я не выдержу!
Оля сходила в туалет, а потом тщательно помылась, мы с Таней тоже по очереди постояли под душем, я достал из шкафа меч и кинжал, и все пошли в сад. Оля шла, задумавшись, и молчала. Когда мы подошли к могиле, она вздохнула:
- Ну, вот и все. Давайте приступим. Только, Андрюша, я изменила план. Я все-таки вспорю себе живот от влагалища до пупка, а потом ты мне поможешь – вспорешь мне живот поперек, через пупок, слева направо, вот так. – И она показала рукой. – А потом ты сделаешь надрез вверх, до печени, и разрежешь печень. Но все это надо будет сделать очень быстро, пока я не лишусь сознания от потери крови. Потом ты поможешь мне встать на колени, упереться руками в землю, и отрубишь мне голову.
- Но, Олюшка, тебе ведь придется при этом рассечь себе лонное сочленение!
- Да. Я хорошо изучила анатомию малого таза. Я все это сделаю, а потом по пути к пупку рассеку мочевой пузырь и матку. Именно поэтому поперечный разрез надо будет сделать очень быстро, пока я не лишусь чувств. А потом сделать разрез печени. Но ты же сможешь? Как только я доведу разрез до пупка, сразу бери у меня кинжал, режь живот поперек, а потом помоги мне встать на колени. Таня берет меня за волосы, а ты рубишь.
- Хорошо. А если кишки при этом сразу выпадут?
- Неважно. Пусть лежат на земле, они мне уже не понадобятся.
Таня при этом разговоре стояла рядом ни жива, ни мертва.
Оля встала рядом с могилой и попросила:
- Андрюша, дай мне кинжал!
Я подал ей кинжал, она взяла его в правую руку и сказала:
- Я сначала проверю, насколько он острый… И свою решимость тоже…
Тут она взяла левой рукой свой сосок, оттянула его и полоснула по груди кинжалом. Брызнула кровь, и сосок остался у нее в руке. Она задрожала.
- Что, Олюшка, больно? – чуть не плача, спросила Таня.
- Нет, Танюша, мне хорошо! – ответила Оля, улыбаясь, одним взмахом отрезала второй сосок, и снова задрожала. Кровь текла у нее по груди, стекая на живот, но она опять улыбнулась и раздвинула ноги на ширину плеч.
- Оказывается, это не так уж и больно! Андрюша, сожми мне грудь, пожалуйста!
Я подошел к ней сзади и обнял, положив ладони на ее маленькие груди, а она откинула голову и прижалась ко мне.
- Сожми крепко-крепко!
Я сжал ладони, чувствуя горячую кровь, текущую между пальцами, а Оля, слегка нагнувшись, медленно, как бы наслаждаясь процессом, вложила во влагалище кинжал и повела его вверх. Когда она рассекла свой клитор, брызнула струйка крови, и она застонала, но, не останавливаясь, потянула кинжал дальше вверх, с видимым усилием разрезала хрящ в своем лоне, а потом быстро довела разрез до пупка. Кровь уже текла у нее из влагалища струей.
Я, понимая, что у нас остались секунды до того, как она потеряет сознание, перехватил у нее кинжал и резанул по ее животу слева направо, а потом повернул разрез вверх и рассек печень. Она снова застонала и прошептала: