Выбрать главу

- А скоро я умру? И как это будет?

- Я не знаю. Мы подождем, я буду рядом… А если тебе будет очень тяжело умирать, я что-нибудь сделаю.

- Да, милый, кинжалом в сердце. И поцелуешь крепко-крепко! – И она опять улыбнулась. – Я постараюсь пожить подольше, чтобы еще побыть с тобой. И знаешь, милый, что я тебе скажу? Ты ведь мог бы просто вскрыть мне вену на ноге… Или в паху… И я бы уснула, почти без боли.

- Милая, что же ты раньше мне не сказала?

Она улыбнулась:

- Это было бы совсем не интересно…

По-прежнему не открывая глаз, Таня нашла мою руку и прижала к груди, а я опять ее поцеловал, сидя рядом на кушетке. Она лежала тихо-тихо, не шевелясь, а я нагнулся и стал целовать ее грудь, слизывая капельки крови, текущей из ранок, которые оставили крючки. Она  улыбалась и гладила мои волосы. Постепенно ее дыхание становилось ровнее – препарат действовал, она засыпала, так и не открыв глаза.

Когда она уснула, я взял чемоданчик первой помощи, раскрыл его рядом на стуле и достал оттуда баллончик спрея. Убрав липкую ленту на животе, я слегка развел пальцами левой руки разрез и побрызгал спреем внутрь вскрытой брюшной полости. Эта жидкость, которой не знала современная медицина, устраняла любую возможность инфицирования, обеспечивала рассасывание крови в брюшной полости и снимала воспаление.

Потом я достал из чемоданчика небольшой блестящий цилиндрик. Приложив его к разрезу на животе и сводя края вместе одной рукой, я другой вел цилиндрик по животу вниз, и разрез исчезал, сменяясь едва заметной розовой полоской. Особое внимание я уделил разрезанному пупку, постаравшись полностью восстановить его форму. Все это были технологии, которые предоставили в мое распоряжение демоны, они же научили, как их использовать.

Потом я коснулся цилиндриком ранок на грудях Тани, и они тоже исчезли почти без следа. Не забыл я и разрез, который она сама сделала себе на животе, пробуя кинжал. Затем я достал из чемоданчика тюбик с регенерирующим гелем и смазал оставшиеся от ран едва заметные розовые шрамы.

После этого я тихонько встал, подошел к двери и постучал.

- Что вам угодно? – тотчас спросил дежурный.

- Прошел второй вариант.

- Я… очень рад… неужели правда?

- Да. Ждите. Она спит.

- Есть!

Я вернулся к Тане, но не стал ее тревожить, а взял стул и сел рядом. Она спала, лежа неподвижно, только ритмично поднималась от дыхания грудь, да подрагивала жилка на шее, а я смотрел на нее и радовался, видя эту спасенную от смерти красоту. Я сидел и думал, как нам будет хорошо вместе, когда она проснется и я ей все расскажу, как она будет рада… Из забытья меня вывел едва слышный звук шагов в комнате. Я поднял голову – рядом стоял демон. Он был, как обычно, в синем закрытом комбинезоне и высоких шнурованных ботинках. Лицо его, как и всегда, было скрыто радужной дымкой.

- Ну, что же, Андрей, все условия выполнены, ваша служба окончена. Желаю вам с Татьяной счастья, а мы оставляем ваш мир. Вот ваш документ, - он протянул мне, достав из кармана, листок тонкого материала, похожего на бумагу, но светящегося радужным сиянием, рука его была затянута в перчатку. – Прощайте! – он повернулся, подошел к стене и исчез.

Я держал в руках напечатанное на неизвестном светящемся материале свидетельство, в двух экземплярах, которое удостоверяло, что мы с Татьяной отныне – почетные граждане этого мира, свободного от власти демонов, имеем свой дом и пожизненный доход, можем жить как хотим и заниматься чем угодно, по своему выбору, и никто не вправе нам помешать, но все обязаны исполнять любые наши требования. Ежегодные казни женщин отменяются, но демоны по-прежнему будут наблюдать за нашим миром и за соблюдением условий данного свидетельства, а при их нарушении виновные будут уничтожены. Свидетельство не подлежит уничтожению, повреждению, похищению или передаче кому бы то ни было, а при утере должно быть немедленно возвращено владельцу.

* * *

Я вернулся к Тане и снова сел рядом. Не знаю, сколько я просидел так, грезя наяву, когда она, наконец, пошевелилась. Глаза ее широко раскрылись, и она взглянула на меня.

- Любимый! Ты здесь, со мной! Какое счастье! А мне снилось, что мы с тобой живем вместе, как муж и жена, я о тебе забочусь, а ты – обо мне! И каждый день мы занимались любовью… Но, оказывается, я еще здесь, с тобой. Я долго спала? Почему я еще не умерла?

- Милая, помнишь твой сон? Я пришел и разбудил тебя, ты не умрешь. Вот пощупай, - я взял ее руку и положил ей на живот.

Она провела рукой, вначале несмело, а потом более уверенно, присела на кушетке и посмотрела на свой живот: