Ивор понял, что она еще не знает о падении негуманского спейсера в Мексике.
— Неприятности, похоже, у отца, — мрачно проговорил он и поведал маме историю своего контакта с негуманоидом.
Ясена выслушала рассказ сына молча, не перебивая и не ахая, как это обычно делают все матери. Это была уже не та испуганно-решительная красивая девочка, стечением обстоятельств вырванная из родовой ниши на планете Гезем одной из «тупиковых» Ветвей Древа Времен. Став женой Павла, она закончила исторический факультет Московского университета, затем Академию пси-социологии, стала эф-аналитиком ВКС, потом начальником отдела квистории СЭКОНа. Куда бы ни заносила судьба мужа, она всегда была рядом, умудряясь при этом быть классным специалистом своего дела и любящей женой. Хотя в последний поход Жданова она почему-то осталась дома.
— Что будем делать? — тихо спросил Ивор, не дождавшись реакции матери.
Ясена очнулась.
— К Полуянову больше не обращайся, мальчик. Не нравятся мне его странные намеки. Я попробую навести кое-какие справки по своим каналам, а ты поговори со стариком Ромашиным. Думаю, он тебе кое-что объяснит.
— Кто это?
— Игнат Ромашин, бывший глава службы безопасности, теперь просто художник и скульптор. Статую «хронорыцаря» в нашем родном Парке Воспоминаний видел? Его работа.
— Почему ты уверена, что этот старик мне кое-что объяснит? Что именно?
— Поговори с ним, — уклончиво ответила Ясена. — Но больше никому ни слова! Особенно комиссару Полуянову. Обещаешь?
Ивор внимательно посмотрел на мать, и в сорок два года не потерявшую своей привлекательности и красоты.
— Ты от меня что-то скрываешь. Ты знала, что отец ушел в Ствол?
Ясена выдержала взгляд сына.
— Знала, но тебе знать об этом было рано. Разберемся с этим странным посланием негуманов — поговорим.
— Но почему нельзя об отце говорить с дядей Федором? Он же комиссар безопасности и друг отца.
— Есть хорошая пословица на этот счет: никогда не судите о человеке по его друзьям, у Иуды они были безупречны[5]. А теперь займись своими делами, мальчик, мне пора провожать подруг.
Ивор поцеловал мать, спустился в гостиную, попрощался с подругами мамы, проводившими его шутками и любопытными взглядами, и снова вызвал такси. Он решил не откладывать дела в долгий ящик и сразу поговорить с бывшим комиссаром земной СБ Игнатом Ромашиным.
Глава 4
Мастерская художника и скульптора Ромашина Ивора не поразила. Она состояла всего из двух помещений: компьютерного вириала с видеозоной и виртуальным программатором и собственно скульптурной студии, где видеозарисовки обретали плоть, объем и жизнь. Ивору уже приходилось бывать в подобных мастерских, принадлежавших друзьям или творческим организациям, и ничего нового он увидеть не ждал. Но все же кое-что интересное ему показали.
Игнат Ромашин вышел к гостю сам, седой, темнолицый, худой, костистый, погруженный в свои мысли. Ивор смутился, не зная, как представиться и сообщить, что, собственно, привело его к бывшему комиссару. Но хозяин мастерской просто подал ему руку, сделал приглашающий жест и провел Жданова в свои апартаменты.
— Подожди здесь, — сказал он негромко, — я сейчас освобожусь.
Он вышел, а Ивор от нечего делать стал разглядывать выставленные в зале скульптуры, торсы, головы, принадлежащие в основном животным, а также существам, которых Жданов в большинстве своем никогда не видел. Однако встречались и знакомые фигуры, застывшие в пластолите или туг-бетоне, а иногда — в граните или известняке. Так, среди изваяний Ивор с удивлением увидел знакомую по квистории черепаху с усами — герплекса, представлявшего собой киборга-разведчика неких разумных существ. Десятки подобных «черепах» были запущены в Ствол кем-то из Игроков. А чуть дальше возвышалась жуткая шестиметровая фигура со змеиной головой, доставая макушкой потолок. Это был знаменитый пандав — обезьянозмей «хирургов», мощный киборг, способный самостоятельно передвигаться по «струне» через космическое пространство.
Находилась в этой компании и скульптура «хронорыцаря» — гиганта в фиолетовой чешуе с одним горизонтальным щелевидным светящимся глазом, сидящего на «кентавре», торс которого заменял острый голубовато-льдистый рог.
Но все же большинство изваяний коллекции Ивору было незнакомо. Он остановился напротив метровой высоты двояковыпуклой линзы с коричневой морщинистой шкурой, из которой вырастали два желтоватых стебля, увенчанных пластинчатыми шляпками. Эти стебли со шляпками сильно смахивали на гигантские грибы — бледные поганки.