Пять послевоенных лет я прослужил за границей и лишь однажды воспользовался отпуском: Абакумов сам работал на износ и того же требовал от других. Он, однако, понимал людей, иногда считался с их нуждами — когда я в 1950 году попросился в Союз, Абакумов не стал возражать и подписал приказ о моем назначении начальником управления контрразведки Ленинградского военного округа. Это была наша пятая и последняя встреча.
К сожалению, у нас мало кто знает новейшую историю, она и по сей день толком не написана. А в поверхностных представлениях Берия и Абакумов соотносятся между собой примерно так же, как Гиммлер и Кальтенбруннер у немцев. Если применительно к Берии все это более или менее верно, то с Абакумовым дело обстоит не так. Говоря о нем, я не берусь ни обвинять, ни защищать его. Трагедия Абакумова в том, что он верой и правдой служил Сталину, беспрекословно выполнял все, что тот приказывал. Иной раз мне кажется, что, останься Абакумов во главе военной контрразведки, у него бы была другая судьба, но история не знает сослагательного наклонения. Мог ли Абакумов как–то повлиять на Сталина, в чем–то изменить карательную политику тех лет? Уверен в том, что не мог. Откажись он хоть единожды подчиниться, это бы ничего не изменило — Абакумов был бы немедленно расстрелян, а приказ исполнил бы тот, кого поставили на место Абакумова.
Оглядываясь на войну и критически оценивая некоторые операции Юго—Западного и 3–го Украинского фронтов, я точно так же не берусь обвинять военачальников, допустивших излишние потери в людях ради беспрекословного выполнения приказов Ставки, то есть Сталина. Рассуждать задним числом легко, ответ известен заранее, а риск равен нулю. Да и кто бы позволил своевольничать в боевой обстановке? Для Сталина человеческая жизнь ничего не значила, трупом больше, трупом меньше, — ему это было безразлично.
ГИПОТЕЗЫ
В судьбе Абакумова многое и по сей день туманно. Кому и для чего понадобилось губить его? Какую роль в этом играли Маленков и Берия? Кто еще причастен к уничтожению Абакумова?
Поскольку нет точных данных, придется довольствоваться версиями, основанными на логических размышлениях.
Сталин твердо правил страной и постоянно тасовал кадры — ему нравилось, когда между соратниками разгорались склоки. Особое удовольствие ему доставляла борьба за «второй горизонт», за право считаться престолонаследником. В годы войны за Сталиным шел Маленков, а за ним, примерно на одном уровне, следовали Молотов, Берия, Вознесенский и Каганович, заметно опережавшие Андреева, Ворошилова, Жданова, Калинина, Микояна и Хрущева. Кстати, Маленков, Вознесенский и Берия тогда были только кандидатами в члены Политбюро. Всех троих повысили в 1946 году, но обретение более престижного партийного статуса не принесло им позиционных преимуществ. Напротив, все трое переместились, уступив место Жданову, ставшему фаворитом Сталина.
Жесткий и бесцеремонный Жданов теснит «товарищей по партии», невзирая на лица. «Товарищ Сталин и я решили…» — с апломбом заявляет он, — и Маленков перебрасывается на работу в Среднюю Азию, Берия перестает курировать органы госбезопасности и сохраняет за собой только Комиссию по атомной энергии, а маршалы Жуков, Вершинин и адмирал Кузнецов покидают Министерство вооруженных сил СССР и получают назначения с понижением. В это же время Хрущева смещают с поста первого секретаря ЦК КП Украины и пересаживают в кресло Председателя Совмина республики. В правительстве Жданов опирается на Вознесенского, в партаппарате — на Кузнецова, сосредоточившего в своих руках подбор и расстановку руководящих кадров, а в вооруженных силах — на Булганина. Именно тогда Абакумов становится министром государственной безопасности.
Был ли Абакумов человеком Жданова? Люди, хорошо знавшие Абакумова, рассказывали мне, что он безоговорочно признавал одного Сталина. Но Абакумов, судя по всему, испытывал сильное влияние Жданова, разделял некоторые его взгляды и оценки. Например, в отношении к маршалу Жукову, которого Жданов смертельно ненавидел, а Абакумов, как мы убедились, считал крайне опасным человеком.
Чего достигал Жданов, выдвигая Абакумова? Бывший нарком госбезопасности Меркулов был приверженцем Берии, что явно не устраивало Жданова. В этом смысле молившийся одному богу Абакумов выглядел предпочтительнее, а другой подходящей кандидатуры не нашлось, ибо ГУКР «Смерш» был единственной чекистской службой, ранее не подвластной Берии, а Сталин при всем расположении к Жданову вряд ли бы согласился отдать МГБ кому попало.