Китайские коммунисты были здесь обеими ногами, и ранчо было прикрытием, но не главным прикрытием. Должен был быть еще одно, может быть, еще два, один ближе к берегу. Это ясно дало понять тело погибшего аквалангиста. Даже если бы он был просто курьером, база должна была быть где-то на побережье. И мистер Биг будет на втором месте укрытия. Было довольно ясно, что ранчо было оперативной точкой для тех, кто занимался вербовкой своих людей, но эта операция была слишком тонко спланирована, слишком тщательно продумана, чтобы действовать только с одним укрытием. Если бы Линн Делба или Джуди владели тем компактным предметом, который я видел на ранчо, они бы много говорили и говорили. С китайцами картина изменилась - и я изменился вместе с ней.
Вернувшись в город, я взял маленький автомобиль, который оставил возле «Рудди Кувшина», и бросил джип. Начинало светать, и по небу пробивалось первое розовое пятно зари. Я решил сначала попробовать Линн Делба и оперся на звонок, пока она не открыла его.
«Боже», - сказала она сонными, но удивленными глазами. «Я думал, ты перезвонишь вчера вечером».
«Я немного во что-то ввязался», - сказал я, проходя мимо нее в комнату. На ней была только верхняя часть пижамного наряда, ее длинные великолепные ноги подчеркивали чувственность этого наряда. Мне было жаль, что я не приехал по другим причинам. Но я этого не сделал и, скривившись, распахнул дверь туалета в ее спальне. Она мгновенно оказалась рядом со мной.
Она начала спрашивать. - "Что ты вообще делаешь?". Я пристально посмотрел на нее, и, хотя она все еще была в полусне, невозможно было ошибиться в том, что говорили мои глаза. Она отошла назад.
«Сядь и заткнись», - прорычал я. На полу в туалете стояло шесть пар обуви. Я вытащил их всех на свет в комнате, присев на корточки, чтобы рассмотреть их. Сандалии с ремешками, не более чем кожаные подошвы с перекрещенными ремешками, были покрыты мелкой красно-коричневой порошкообразной пылью по тонким бокам и по низу подошв. Я встал с одной сандалией в руке и посмотрел на Линн Делба. Она смотрела на меня, нахмурившись, ее голубые глаза показывали, что она еще не поняла, что мне нужно. Верх пижамы был ниже ее живота спереди, но ее ноги во всю длину были обращены ко мне, когда она сидела в кресле.
Я подошел к ней и, с молниеносной скоростью, схватил одну лодыжку и резко дернул. Она соскочила со стула и приземлилась спиной на пол, пижама накинулась на шею. У нее был неплохой торс, маленькая талия и плоский живот. Я скрутил ногу, и она перевернулась лицом вниз.
С помощью сандалии я бил ее по ягодицам. Это не была пощечина, но она несла в себе много веса и ярости, и она кричала от боли. Я отпустил ее ногу, и она, как краб, вскочила на стул, чтобы повернуться ко мне, ее глаза расширились от страха.
«А теперь представьте, что вы начали рассказывать мне о ранчо Круга Три», - сказал я. «Все, черт возьми, иначе ты будешь на пути к Доуси».
Я помахал ей туфлей и сдул с нее немного красной пыли. Она начала понимать картину.
«Вы узнали, что я была там», - сказала она, подтягиваясь на стуле, все еще испугавшись.
«Я много чего узнал. Это было одним из них».
«Я боялась сказать тебе это», - сказала она. «Я не хотел вмешиваться в то, что случилось с Джоном. Я был там только один раз. Доуси взял меня туда».
"Почему?" - спросил я решительно.
«Я говорила вам, что он пришел ко мне и умолял вернуться с ним», - сказала она. "Я не очень поверил его рассказу о том, что встретил некоторых мужчин, которые собирались дать заработать ему много денег. Чтобы убедить меня, он договорился взять меня с собой, когда поедет туда, чтобы обсудить дела. Они пришли, чтобы привезли нас на джипе и вывезли. Мы устроили барбекю на открытом воздухе, я встретила их, и это все, что нужно было сделать ".
"Кого ты встретила?" - спросил я.
«Четверо мужчин, может быть, пять или шесть», - сказала она. «Точно не помню. У одного был большой нос, изогнутый как клюв. Я его помню. Потом был нос поменьше, с гладкими черными волосами и желтым цветом лица. Он казался боссом. Я не знаю». Я мало что помню о других ".
Она быстро встала и подошла ко мне. «Я говорю вам правду», - сказала она, взяв в руки мою рваную, помятую рубашку. «На самом деле да. Я просто никогда не упоминала об этом, потому что не хотел вовлекать себя, и на самом деле это было не так уж много».