Иста подняла брови:
– Так их не открыть? – Фойкс усмехнулся:
– Скорее, не унести. – Он указал на томик, который держал в руках. – Здесь много романов в стихах, таких как этот. Я могу подыскать и вам.
Лисе, до этого с удивлением оглядывавшая то, что было для нее самым большим собранием книг в одном месте, казалась заинтересованной. Иста покачала головой:
– Как-нибудь потом.
В дверь просунулся ди Кэйбон и радостно произнес:
– А, леди! Отлично. Я как раз вас искал.
Он протиснул свое грузное тело внутрь. Иста поняла, что еще ни разу его не видела с тех пор, как они приехали, даже на вечерней службе. Он выглядел усталым: серое лицо, мешки под глазами. Может быть, он поздно встал, посвятив всю ночь штудиям?
– Я прошу – молю – о личной аудиенции.
Лисе оторвалась от того, на что смотрела через плечо Фойкса:
– Я должна уйти, рейна?
– Нет. В случае, если леди желает поговорить наедине с неким господином, который не является ее близким родственником, фрейлина должна находиться на таком расстоянии от беседующих, чтобы не слышать, о чем они говорят, но быть в поле зрения, готовой прийти по первому зову.
– Ох, – Лисе понимающе кивнула. Исте никогда больше не придется повторять ей это. Девушка, может быть, и не вышколена должным образом, но, пятеро богов, у нее наконец-то есть фрейлина с мозгами!
– Я могу ей почитать, в этой или в следующей комнате, – сразу предложил Фойкс.
– Хм… – ди Кэйбон жестом указал на стол и пару стульев, видных через арку, ведущую в следующее помещение анфилады. Иста кивнула и последовала за ним. Фойкс и Лисе устроились на уютном диванчике у окна.
Иста подозревала, что предстоит очередная беседа об их паломническом пути, а потом написание скучных писем, чтобы уведомить ди Феррея о дальнейшем маршруте. Ди Кэйбон придержал стул и помог ей сесть, затем обогнул стол и уселся сам. Иста слышала из соседней комнаты голос Фойкса, слишком тихий, чтобы разобрать слова, но все же передающий стихотворные интонации.
Служитель Бастарда положил руки на стол перед собой. Некоторое время он их рассматривал, а потом посмотрел Исте в глаза:
– Леди, на самом деле вы зачем отправились в паломниче-ство – спросил он ровным голосом.
От такой прямоты брови Исты взлетели вверх. Но она решила на прямой вопрос ответить прямо; слишком редко такие вопросы задают рейнам, такая смелость не должна остаться без поощрения.
– Чтобы сбежать от тех, кто присматривает за мной. И от себя тоже.
– И все же, у вас не было и нет желания молить богов о внуке?
Иста сморщила нос:
– Даже ради всех богов Шалиона я не стану принуждать ни Исель, ни мою новорожденную внучку Исару к этому. Я до сих пор помню, как меня стыдили и бранили за то, что я родила Иасу дочь, тогда, девятнадцать лет назад. Ту самую исключительную девушку, которая теперь – средоточие всех самых светлых надежд Шалиона за последние четыре поколения! – она смягчила яростный тон, который немного испугал ди Кэйбона. – Если в должное время появится внук, конечно, мне будет только приятно. Но я не буду просить богов ни о каких одолжениях. – Он принял это, медленно кивнув:
– Хорошо. Я подозревал нечто вроде этого.
– Я, само собой, понимаю, что не очень хорошо использовать паломничество в таких целях и впустую занимать добротную охрану, которую мне обеспечивает Орден Дочери. Хотя, уверена, я не первая, кто устраивает себе отдых за счет богов. Моя казна компенсирует Храму все издержки.
– Меня это ни коим образом не касается, – ди Кэйбон махнул рукой, словно отгоняя материальные соображения. – Леди, я много читал. Обращался к своим наставникам. Думал. Я… ладно, сейчас это не важно, – он набрал в грудь воздуха. – Знаете ли вы, рейна, понимаете ли, я обнаружил повод думать, что вы необыкновенно одарены в духовном смысле.
Его взгляд словно искал что-то у нее в глазах. Где он нашел этот повод? Каких тайных искаженных историй он наслушался? Иста откинулась на спинку стула, словно отступая:
– Не думаю, что вы правы.
– Уверен, вы себя просто недооцениваете. Серьезно недооцениваете. Признаю, такое редко случается с женщинами вашего социального положения, но я понял, что вы от них отличаетесь. Я верю, что молитвы, умелое руководство, медитации и наставления приведут вас на ту ступень духовной восприимчивости к ощущению выполненного призвания, о каких мы, те кто носит одеяния цвета нашего бога, можем только мечтать. Такие дары нельзя просто оттолкнуть.
И правда просто – нельзя. Их надо отталкивать с силой, не зная жалости. Как, о пятеро богов, он пришел к этому внезапному заблуждению? Иста заметила во взгляде ди Кэйбона блеск одержимости великой идеей. Неужели он представляет себя ее гордым духовным наставником? Никакие пустые протесты не заставят его отступиться от убеждения, что он призван помочь ей посвятить жизнь священному служению. Его ничто не сможет остановить, кроме голой правды. Исте показалось, что на месте желудка у нее пустое место. Нет.
Да. Тем более, она уже рассказывала все одержимому богом человеку. Может быть, с каждым разом будет становиться все легче и легче.
– Вы ошибаетесь. Поймите, мудрейший. По этому пути я уже однажды пришла к печальному концу. Я была святой.
Теперь настала его очередь пораженно отпрянуть. Он судорожно сглотнул:
– Вы были сосудом богов? – его лицо сморщилось от напряжения. – Это объясняет… что-то. Нет, не объясняет.
Он схватился за волосы, но не стал их выдергивать:
– Рейна, я ничего не понимаю. Как вас коснулся бог? Когда случилось это чудо?
– Очень, очень давно, – Иста вздохнула. – Когда-то эта история была государственной тайной. Государственным преступлением. Но теперь, мне кажется, это время прошло. Станет ли это когда-нибудь сплетней или легендой, или вовсе сотрется из памяти людей – не знаю. В любом случае, не стоит никому ее рассказывать, даже вашим наставникам. А если вам все-таки придется так поступить, спросите сначала у канцлера ди Кэсерила. Он знает всю правду.
– По слухам, он очень мудр, – заметил ди Кэйбон, широко раскрыв глаза.
– Ну хоть об этом слухи не врут. – Иста замолчала, собирая вместе мысли, воспоминания, слова. – Сколько вам было лет, когда фаворит рея Иаса, лорд Арвол ди Льютес, был подвергнут мучительной казни за предательство?
Ди Льютес. Друг детства Иаса, брат по оружию, верный подданный на протяжении мрачных тридцати пяти лет его правления. Могущественный, умный, смелый, богатый, красивый, обладатель изысканных манер… казалось, не было конца дарам богов и рея, которые сыпались на блистательного лорда ди Льютеса как из рога изобилия. Исте было восемнадцать, когда она вышла замуж за Иаса. Рею и его правой руке ди Льютесу было уже к пятидесяти. Ди Льютес устроил свадьбу, вторую для стареющего рея, ибо уже тогда появились опасения насчет единственного выжившего наследника Иаса – Орико.
– Ну, я был еще совсем мал, – ди Кэйбон помолчал, потом кашлянул, – но я слышал разговоры об этом, когда стал постарше. Говорили, что… – он осекся.
– Говорили, что ди Льютес соблазнил меня и умер за это от королевской руки моего мужа? – холодно подсказала Иста.
– Хм. Да, миледи. Так это… не…
– Да. Это ложь.
Он тихонько вздохнул от облегчения. Ее губы изогнулись:
– Это не меня он любил, а Иаса. Ди Льютесу следовало быть мирским дедикатом вашего Ордена, а не священным генералом Ордена Сына.
Кроме незаконнорожденных и других отбросов мира, Орден Бастарда еще был прибежищем тех, кому не было дано наладить плодотворные отношения между мужчиной и женщиной, освященные четырьмя богами, тех, кто искал возлюбленных собственного пола. Отдалившись от событий и грехов того времени, было даже забавно наблюдать за лицом ди Кэйбона, пока он осознавал смысл сказанного.
– Должно быть… вам, молодой невесте, было тяжело.
– Это верно, – согласилась Иста. – Теперь… – она вытянула руку и раскрыла ладонь, словно пропуская песок сквозь пальцы. – Все это в прошлом. Гораздо сложнее было пережить знание того, что после гибели отца Иаса, рея Фонсы, великое и странное проклятие нависло над королевским домом Шалиона. И то, что я, сама того не зная, обрекла на него своих детей. Мне никто не сказал, не предупредил.