Может, действия Виктора и меняли мир, но делалось это крайне медленно. Даже мода на одежду, которую он ввёл, уже начала откатываться назад, и дворяне вновь носили свою помпезную одежду, пусть и вперемешку с мундирами, что он внедрил.
Клиосса также являлась той, кто настояла на том, чтобы законы не менялись, но права знати расширялись. Именно по её наставлению большинство санкций для них было смягчено, и за одно и тоже нарушение простолюдин и дворянин получали разное наказание.
Единственный оставшийся указ о смертной казни для аристократа теперь действовал только относительно школы, во всех остальных местах их могли разве что выгнать и оштрафовать.
* * *
Тем временем, пока мужчина занимался делами вотчины, женщины решили выяснить отношения между собой.
В саду особняка под деревом за круглым столом, щедро уставленным сладостями и четырьмя серебряными чашками, собрались Сильвия, Линея, Шона и Фрейя.
Здесь должна была присутствовать Миранда, но та предпочитала проводить время либо с Виктором, либо с Клиоссой и не вмешиваться в то, что происходило в гареме.
Девушки же сидели за столом, окружённые горничными, распивая чай с алхимическим зельем, изобретённым Кералли.
Тема, которую сегодня подняла Сильвия, касалась Шоны, и, глядя на неё, находившуюся слева, наконец задала неожиданный вопрос.
— Зачем ты здесь? — спросила она.
Линея и Фрейя непонимающе посмотрели на Сильвию, так как формулировка была довольно странной. Все и так понимали, что либо любят своего мужа, либо хотят каких-то выгод от него или с помощью него.
Данное положение являлось нормой для этого мира и не вызывало никаких этических споров.
Шона сделала глоток чая и поставив серебряную чашку на стол, перевела взгляд на хозяйку дома.
— Как и многие женщины, хочу быть рядом с сильным мужчиной, — ответила она, но в её словах совершенно не чувствовалось искренности, и это заметила не только Сильвия.
Линея видя такое отношение к человеку, который был так нежен с ней и любил её, хотела вмешаться в разговор, но была быстро остановлена девушкой с лисьим хвостом.
Однако этот ответ также не устраивал и Сильвию.
— Я знаю, что ты много сделала для вотчины и даже обратилась к отцу за помощью с кораблями, однако ты ни разу не была с Виктором и даже не пыталась. У тебя есть кто-то на стороне? — откровенно спросила девушка и в ожидании ответа взяла чашку со стола.
Шона решила пошутить и игриво ухмыльнулась.
— А что, если так? — произнесла она.
Как только слова упали, девушка почувствовала холодное острие клинка у своего горла, от чего её сердце застучало с сумасшедшей скоростью.
Переведя взгляд с Сильвии, она встретилась с бешеными глазами Линеи, которая была в ярости и, судя по всему, не раздумывая убила бы её.
Являясь рыцарем золотого уровня, она превосходила Шону на пике серебряного и даже без кинжала могла с ней справиться, но гнев затмевал разум.
Будучи в положении, ей всё сложнее было контролировать эмоции, а слыша, что кто-то собирается обмануть мужчину, которого она любит, её разум и вовсе помутился.
Сильвия спокойно поставила чашку на стол и обратилась к самой неординарной жене своего мужа.
— Линея, прекрати вмешиваться в наш разговор. Шона пошутила, — уже зная характер любимицы супруга, она не реагировала, как раньше.
При содействии Фрейи им удалось успокоить девушку и забрать у неё кинжал.
— Я тебя предупреждаю. Ты вышла замуж за Виктора, но также вошла и в нашу семью. Если я посчитаю, что ты действуешь во вред кому-либо в этом доме… — она вновь сделала глоток из чашки и, поставив её на стол, холодными глазами посмотрела на потирающую свою нежную шею девушку, после чего добавила: — ты умрёшь, как бы сильно наш муж ни защищал тебя.
Шона хлопала своими большими глазами, не понимая, чем заслужила такое отношение. Сам Виктор не звал её в спальню, а она туда не рвалась. Являясь дочерью графа, девушка всегда поступала так, как хотела, и здесь не собиралась меняться.
Но, к сожалению, женщины перед ней, видимо, подумали о чем-то другом, и она сама начала понимать, что ее действия выглядят странно в их глазах. Однако говорить о чем-либо Шона больше не хотела. Ей нужно было время, чтобы все обдумать и понять, где именно произошло недопонимание. В конце концов, она ведь не Линея и не совершает ошибок на эмоциях.
Все находившиеся на этом маленьком чаепитии делали вид, что ничего не произошло, и молча продолжали наслаждаться тёплым солнечным днём в тени огромного дерева.
Глава 208
Обед пошел не по плану
Воркат находился в своём двухэтажном доме, расположенном недалеко от центра города Айронвуд.
Ещё на заре развития вотчины он приобрёл здесь участок земли, а впоследствии построил дом, который неоднократно сносился и перестраивался с учётом указов лорда, который ежегодно менял планировку улиц.
Год назад произошла последняя такая реконструкция, в результате чего земельный участок торговца сократился почти в четыре раза, но этого всё равно хватало, чтобы построить роскошный дом с небольшим земельным участком перед ним.
С тех пор все новые дома должны были получать разрешения в гильдии архитекторов, а также одобрение в мэрии.
Однако его дом стоил того, чтобы пройти через эти муки, и теперь, хоть и был похож на большую часть зданий в этом элитном районе, всё равно выделялся гербом на воротах, который повесил сам новоиспечённый барон, как только пришёл в себя от такой щедрой награды.
Сразу после церемонии награждения Воркат не мог спросить, почему его удостоили такой чести, однако в разговоре с мэром города ему удалось выяснить, что всё это за его успехи в развитии торговли владений, а также в надежде на то, что тот и дальше не будет расслабляться и приложит ещё больше усилий.
Разумеется, глава гильдии «Балтес» не собирался расслабляться. Теперь, имея пусть и почётный титул, его дети смогут встать на путь рыцарства. Они уже не будут безродными, которых никто к себе не примет.
Получив возможность стать рыцарем, им откроется дорога к настоящему дворянскому титулу с земельным наделом, а его, в отличие от почётного титула, можно передавать по наследству.
Воркат сидел в гостиной, любуясь пергаментом, в котором были аккуратно выведены имя и фамилия барона, а также титул, и в самом конце подпись графа с гербом Шерманин.
Такая вещь однозначно станет фамильной реликвией, как и в любой другой семье.
Каждый день после награждения к нему вереницей ходили купцы с подарками, прознавшие о награждении в их отсутствии.
Конечно же, барон наслаждался этим с одной стороны и недоумевал с другой. Только за последние четыре дня ему передали подарков общей сложностью на двести золотых монет.
От происходящего у него возникли мысли о том, сколько же приносят виконту, решавшему жизни и судьбы людей, раз такому мелкому дворянину всего за несколько дней передали такую гигантскую сумму.
В этом плане Воркат действительно был прав. Виктору дарили очень много и по каждому поводу, но его ответные расходы съедали любую выгоду.
В отличие от новоиспечённого аристократа, которому подарки делались торговцами для заведения хороших отношений, виконт не мог принять подарки от торговцев, так как не хотел быть им ничем обязанным, а просто обманывать, как другие аристократы, не собирался, чтобы не потерять доверие из-за ерунды.
Таким образом, все подарки принимались только от дворян, которым впоследствии надо будет вернуть подарок той же ценностью, за чем следил дворецкий, тщательно записывая даты, имена и поводы, по которым они передавались.
Откуда Воркату было знать такие тонкости? У него совсем недавно появилась прислуга, а дворецкого и вовсе не было, хотя с получением титула он мог найти себе такого, пусть и не с самой лучшей родословной.