Божий суд
Когда над замком Лидс поднялось заспанное солнце, скупо делясь теплом с его обитателями, во дворе уже началась суета. Все были в предвкушении сегодняшнего зрелища. Генрих запретил рыцарские турниры, не желая видеть смерть ради забавы, но поединок чести был совсем другим делом.
Роджер всю ночь обливался холодным потом, ведь он не ожидал такого поворота событий. Его же ирландские спутники одобрительно зарычали, услышав решение короля, не зная, что Мелбри превосходный мечник. Молодой де Клер старался не показать вида, что он до смерти напуган. "Да я и пикнуть не успею, когда он разрубит меня на части как свинью," — в отчаянии думал он, до боли сжимая кулаки. Вглядываясь в полотно занимающегося рассвета, Роджер истово молился о чуде и спасении своей души.
Страшные думы были прерваны настойчивым стуком в дверь. "Кого черт принес так не вовремя?" — ругнулся де Клер, тут же осенив себя крестным знамением.
Вошедший был ему не знаком. Высокий и широкоплечий рыцарь в щегольском придворном наряде быстро обшарил комнату своими угольно-черными глазами, ища ненужных свидетелей их предстоящего разговора.
— Кого я имею честь видеть? Назовите себя!
— Я ваш доброжелатель, в некотором смысле, даже ангел-хранитель, — ехидно улыбнувшись, ответил таинственный гость, закрывая за собой дверь. — Уильям Мелбри не должен выиграть поединок, и это как в ваших, так и в моих интересах.
Роджер настороженно слушал, боясь поверить своим ушам. Этот француз, которого он сразу различил по выговору, предлагал ему свою помощь.
— Только Всевышний может помочь мне сегодня! Мелбри — искусный мечник, мне не выстоять против него! Разве что, вы сам дьявол и предложите мне продать душу за его смерть! — со злостью выкрикнул граф.
Высокий незнакомец достал из-под плаща крошечную склянку с темной жидкостью и протянул Роджеру.
— Достаточно протереть лезвие этим и дать высохнуть. Одна царапина, и он уже не встанет.
Молодой Хартфорд округлил глаза и в ужасе уставился на гостя, словно тот и вправду был Люцифером. Наконец, совладав с собой, он принял из его рук страшный подарок.
--------------—
Утренний воздух был пронизан острыми иглами растущего напряжения. Оно расходилось широкими кругами по толпе, собравшейся в большом дворе озерного замка. Для короля, королевы и самых именитых придворных были приготовлены высокие сидения, остальные зрители стояли вокруг импровизированного ристалища, где вот-вот должна была пролиться кровь одного из противников, которые будут доказывать свою правоту перед Богом.
Мелбри был в кольчужной рубашке, поверх которой было надето сюрко с фамильным гербом в виде серебряной десницы на синем фоне. Верный боевой меч с двойным долом сверкал в руках крестоносца, ловя пока еще слабые отблески весеннего солнца. Мощная рука уверенно сжимала эфес.
Роджер де Клер предстал пред королевским двором в хауберке, на его роскошном сюрко были красные и золотые цвета дома де Клеров. Лицо с ледяными глазами казалось бесстрастной маской молодого дерзкого хищника, под которой граф Хартфорд старательно прятал свое смятение. Перед ним стоял его бывший наставник, от которого он в свое время едва успевал увернуться. "Одна царапина, и он уже не встанет," — звучал в ушах дьявольский голос. Роджер почувствовал, как по спине ползут холодные змейки страха.
Король отдал приказ начинать, и противники на секунду замерли, напряженно глядя друг на друга, сжимая гарды своих мечей, ожидая, кто нападет первым. Роджер не выдержал тяжелого взгляда Мелбри и, сделав умелый маневр, попытался сбить его с ног сильным рубящим ударом, которому рыцарь учил их с братом в Хартфорде. Молодой граф понимал, что его попытка провалится почти сразу, но, видимо, крестоносец решил поиграть с ним, сделав вид, что потерял равновесие. Де Клер, не раздумывая, кинулся в новую атаку, стараясь воспользоваться форой в полной мере. Однако Уильям не дал ему такой возможности, легко и непринужденно отбросив его от себя как надоедливого щенка, слегка скользнув острым лезвием по щеке, оставляя кровавую рану.
Роджер схватился за изуродованную щеку, окончательно потеряв самообладание. В нем поднялась темная звериная ярость, не оставив место для сомнений. Мелбри подумал, что де Клер будет вести себя более рассудительно, не бросаясь так отчаянно на его меч, но тот не унимался. Крестоносец же не спешил, сохраняя силы для решающего удара. Он не собирался убивать наглого клеветника, однако хорошо проучить его было праведным делом.
Последующие атаки Роджера были еще менее продуманы, совершенно лишив его сил. Нужно было заканчивать этот затянувшийся поединок. Под одобрительные возгласы окружавшей их толпы придворных и челяди рыцарь Мелбри одним из своих искусных приемов выбил меч из рук Роджера де Клера. Тот, пошатнувшись, упал на одно колено. Божий суд был закончен. Крестоносец уже развернулся в сторону короля, как вдруг почувствовал в ноге обжигающую боль. Он резко повернул голову, встретившись с бешеным оскалом своего поверженного противника, сжимавшего в руке окровавленный кинжал, предательски выхваченный им из-за пояса. Рубящим ударом с разворота Уилл поразил его правую руку, но из-за внезапной слабости, завладевшей самим рыцарем, рука Роджера была только сломана в предплечье и повисла плетью. Граф взвыл от боли и зашёлся ругательствами.
Пока барахтающегося Роджера поднимали и уводили оруженосцы, Мелбри почувствовал, как земля под ногами начала растворяться. Он, пошатываясь, достиг места, где сидели Генрих и Алиенора, готовые приветствовать победителя. Преклонив колено перед своим королем, Уильям понял, что не в силах подняться и попытался опереться на меч. В ту же секунду его тело отказалось повиноваться, рыцарь упал как подкошенный под громкие возгласы потрясенных зрителей.
Пешка
Аерин, с замиранием сердца наблюдавшей поединок, не потребовалось времени, чтобы размышлять о соблюдении каких-либо приличий. Девушка быстро преодолела расстояние, отделявшее ее от рыцаря. Забыв о своем длинном платье, подол которого волочился по раскисшей земле, она упала рядом на колени и приподняла голову Уильяма, пытаясь увидеть хоть какие-то признаки сознания на побледневшем заострившемся лице.
Королева Алиенора, не на шутку растревоженная исходом схватки, проследила, чтобы крестоносца осматривали не придворные лекари, а грек-алхимик, который прибыл с ней когда-то из Антиохии.
Уильям не приходил в себя, хотя сердце еще билось. Слуги быстро освободили его от тяжелой кольчужной рубашки . Заплаканная Аерин попыталась протестовать, когда ее выставили из комнаты и передали подоспевшим придворным дамам. Те сразу же принялись шептаться сочувствующими голосами, будто рыцаря уже не было среди живых.
В общей суматохе никто не заметил, как два рыжебородых угрюмых ирландца исчезли из толпы. Долго задерживаться при английском дворе они не собирались, но прежде чем пуститься в обратный путь, надо было поговорить с наследницей Мак Кейна.