Он не остановил ее, когда она торопливо подошла к высокому ложу. Душа лучшего мечника двора бродила в неведомых дебрях. Лишь старания лекаря удерживали хрупкую связь плоти и духа, которая могла оборваться в любую минуту. Аерин коснулась тонкими пальчиками лица Уильяма, пробежавшись по его точеным скулам и тонкой линии безжизненных губ.
Он же все бежал по заснеженному лесу, боясь, что в любую секунду клыки демонического вепря разорвут стоявшую на поляне девушку. Но теперь маленькая размытая фигурка вдалеке стала приобретать очертания. Уильям уже отчетливо увидел большие глаза цвета яркой византийской смальты, наполненные слезами.
— Уильям! — ее крик прорезал хрустальную тишину. — Не оставляй меня здесь одну!
— позвала она снова, протягивая к нему руки.
Но его ноги сковывала непонятная сила, мешая двигаться дальше. Оставалась лишь пара шагов. Он в ужасе подумал, что сейчас произойдет самое страшное. Она смотрела на него из глубины ночи, взывая о помощи, совсем одна, потерянная во мраке, на алтаре белоснежного покрова, который вот-вот обагрится ее кровью.
Нечеловеческим усилием Уильям оторвал свои онемевшие ноги от земли и закрыл ее собой в последний миг, отделявший жизнь от смерти. Удар был сокрушительным, но вопреки логике вены вновь стали наполняться живительной силой, тьма отступила, приближение зверя больше не будоражило воспаленный мозг. Все, что он хотел чувствовать и видеть сейчас, это ее горячее дыхание и прикосновение теплой ладошки, которой она коснулась его лица, тонкий весенний аромат ее волос и яблочный румянец на щеках.
Уильям Мелбри медленно открыл слипшиеся веки и поймал блуждающим взглядом лицо Аерин, уронившую голову на подушку подле него. Несколько часов девушка провела в этой комнате рядом с рыцарем, истово молясь о чудесном исцелении и шепча его имя. Алхимик королевы оставил их почти сразу же, удовлетворенно покачав головой. Он уже не в первый раз был свидетелем того, что любовь может быть сильнее любых зелий и самой смерти. Противоядие врачевало плоть, но одинокой душе нужно было надежное пристанище на земле, чтобы сопротивляться зову сумеречного мира.
Очнувшийся от забытья рыцарь еще некоторое время с удивлением рассматривал свою маленькую уснувшую невесту. Очевидно, она долго пробыла здесь, наблюдая его состояние, и усталость взяла свое. Но почувствовав на себе взгляд, Аерин открыла свои удивительные глаза, которые тут же наполнились искрящейся радостью, а ее лицо со следами недавних слез преобразилось в ослепительной улыбке.
— Доброе утро, моя будущая жена, — сказал он, все еще не в силах оторвать голову от подушки.
— Доброе утро, будущий муж мой! — ответила она, порывисто прижавшись к его руке горячими губами. Она так боялась, что все это окажется лишь сном.
Антиохиец был доволен, его план сработал на славу. Но рыцарю еще нужно было восстановить силы. А потому, обнаружив, что тот пришел в себя, он по-прежнему молчаливо дал понять посетительнице, что она выполнила свою задачу, и теперь ей нужно оставить Уильяма.
Она благодарно посмотрела на врачевателя и покорно выскользнула из покоев. Нужно было незаметно прокрасться в свою постель, чтобы не навлечь на себя темные слухи. Хотя алхимик не проронил ни слова, Аерин верила ему и могла надеяться, что все произошедшее останется тайной.
--------------------------------
Лекарь посоветовал рыцарю проводить несколько часов в день под огромным дубом около замка, чтобы выздоровление шло быстрее. Некоторые утверждали, что дерево растет здесь со времен короля Артура, и под ним когда-то сиживал сам Мерлин. Как бы там ни было, но мощный ствол и раскидистые, диковинно переплетенные ветви были поистине сказочными. Мелкая молодая листва уже покрывала древнего великана нежной дымкой, вновь возрождая его к жизни. Здесь было тихо и спокойно, лишь редкие птицы наполняли воздух своим прерывистым щебетанием. Бланкарт с жадностью втягивал свежий воздух, опуская голову к земле и пощипывая редкие нежные травинки.
Увидев приближающуюся фигурку девушки, Уильям поспешно поднялся, все еще чувствуя слабость из-за мощного яда, которым его пытались убить.
Большие, наполненные искренней нежностью и страстью глаза обратились к нему из-под трепещущих ресниц. Ее дыхание сбилось, а волосы растрепал весенний ветер, пока она бежала по склону холма. Он улыбнулся, про себя отметив, что эта девушка никогда не будет похожа ни на одну из самых прелестных придворных дам, ни на одну из самых искусных одалисок, что были у него на Востоке. Потому что каждый ее вздох и каждое движение наполняли смыслом его жизнь, в которой уже давно не было ничего подобного.
Аерин с трудом подавила желание прижаться к его груди, услышать биение его сердца совсем рядом, так же, как тогда в комнате антиохийского лекаря.
Стараясь сдержать свои чувства, рыцарь позволил себе взять ее маленькие ладони в свои. Разговор был не простой, ее нужно было успокоить.
— Я знаю, Аерин, что ты тепло относишься ко мне, что твое сердце желает любви. В юности мы живем одним днем, не задумываясь о том, что будет дальше. Знай, что не против воли я стал тебе женихом. Любой мужчина был бы рад взять в жены такую прекрасную и отважную девушку, — он тяжело вздохнул, крепче сжав ее руку, а потом решительно произнес: — Но я не могу это сделать. Безземельный рыцарь не пара наследнице ирландского короля.
Она стояла перед ним, не понимая, почему он говорит эти странные слова, когда взгляд зеленых глаз был полон нежности, так же, как и в то мгновение, когда он впервые пришел в сознание после длительного забытья. Он протянул руку и взял ее за подбородок, развернув к себе, словно хотел запомнить ее лицо, сохранить в своих воспоминаниях такой, какой она была сейчас.
— На родине тебя ждет более достойная партия, ты войдешь в число самых знатных и богатых дам королевства. И если даже новый король не признает твоих прав, то земли Мак Кейнов делают тебя очень богатой наследницей, — продолжал Уильям. — Больше никто не посмеет попрекать тебя происхождением.
Аерин ожесточено замотала головой, отмахнувшись от его руки, по щекам покатились слезы, на ее лице не осталось и следа от былой кротости.
— Хорошего же вы мнения обо мне, милорд! — горько произнесла она, с вызовом посмотрев на него. — Неужели вы думаете, что мне есть дело до каких-то титулов и земель! — Уильям посмотрел на упрямо вздернутый носик и синие глаза, которые испепеляли его взглядом. Он видел ее будто в первый раз. — Считаете, что только вы способны на благородство, рыцарь Мелбри?!
— Я обязан предложить тебе этот выбор. Понимаешь ли ты, что можешь потерять, если пойдешь на брак со мной? Помолвка это не брачный обет, поэтому ты ничем мне не обязана, Аерин!
Его увещевания, похоже, не возымели никакого эффекта. Девушка не желала поддаваться уговорам, а потом произнесла, словно бросая вызов его воле:
— Делайте все, что пожелаете, но я поеду в Ирландию, лишь став вашей женой!
Этот отчаянный ультиматум подействовал на Мелбри как крепкое вино, внезапно ударившее в голову. Так вот какая она на самом деле — маленькая сумасбродка с горячей кровью непокорных кельтов, готовая отказаться от всего, что так неожиданно преподнесла ей судьба, ради него, чьим достоянием был лишь верный меч и боевой конь. Он молчал, не в силах поверить и осознать, что это было правдой. Но последние сомнения растаяли в глубине прекрасных глаз, которые смотрели на него с тайной мольбой, и сердце крестоносца наполнилось бесконечной радостью.