– Это всё ерунда. А вот что действительно серьезно – так это то, как нам в столице быть. Въехать нам ведь придется через заставу, не думаю, что сеньорита Беренгария сможет нас провести туда тем же путем, каким сама сбежала.
Княжна кивнула:
– Да я тот путь уж и не помню... Да и не выйдет, там же дворцовый парк, теперь, наверное, полно охраны. А с южной стороны стена с воротами, с северной – поля, там тоже наверняка патрулируют сейчас. Тайком в столицу пробраться не получится…
– Вот именно. Так что придется через заставу. А на заставе придется подорожные показать. Положим, я смогу отвести глаза обычной страже, и они вас, сеньорита, не заметят. А если там будет какой-нибудь Слуга Церкви? Я не настолько силен, чтоб суметь заморочить посвященного, а вам и подавно нельзя это делать, иначе тут же сцапают всех троих, – Жоан почесал висок. – Это первое. Второе – нам там придется хоть на одну ночь в каком-нибудь трактире поселиться, очень сомневаюсь, что мы за день управимся. Лошадей, опять же, надо куда-то пристроить будет. В трактире опять же придется объяснять, кто мы такие и кто вы такая. А подорожной на вас у нас нет.
Сеньорита Беренгария поерзала на своем коврике, очень сильно покраснела и сказала:
– Ну, кто-то из вас может сказать, что я его жена. По нашим законам жена может с мужем путешествовать по его подорожной, и ее даже туда вписывать не надо.
Джорхе вдруг вскинулся, словно ему в голову пришла замечательная мысль, но пока ничего не сказал.
Паладин развел руками:
– Да толку с этого вранья, если первый же посвященный на вас посмотрит. Сразу же понятно будет, что никакие не супруги и даже, хм, не спали в одной постели. Это несложно, и не сомневаюсь, что ваши Слуги Церкви уж это-то точно умеют видеть. Брак – это ведь таинство, и супругов связывает не просто взаимный договор с обещаниями, а определенные силы... Так что это вранье никуда не годится.
И тут маг медленно сказал:
– Вранье, конечно, никуда не годится… А что, если это будет не вранье?
– То есть? – не понял Жоан. – Ну как не вранье, если…
– А вот так, – маг сделался очень серьезным. – Что, если я и правда женюсь на сеньорите Беренгарии, а? Брак будет настоящим. Решит и проблему этого вранья, и заодно вопрос, что делать дальше.
– С ума сошел, что ли? – Жоан аж сел. – Политических проблем захотел?
– Почему? – вдруг сказала Беренгария. – Если… если сеньор Джорхе на мне женится, то по нашим законам я полностью перехожу в его власть, а поскольку он чужестранец, то я теряю все свои права как планинская княжна. И поскольку сеньор Джорхе уж точно не станет в Фарталье всем трубить, что я планинская княжна, то и огласки не будет. Отец, конечно, разозлится, но потом успокоится, когда поймет, что так лучше всего. А политические проблемы... Сомневаюсь, что он будет требовать от вашего короля меня выдать, особенно если не разглашать мое происхождение. Ссориться с вашим королем ему ни к чему, совсем наоборот. Бояться каких-то претензий с вашей стороны тоже нечего, у нас женщины не наследуют и через них тоже нельзя наследовать. Так что, думаю, он позлится, побесится, а потом сообразит это всё и остынет. А я на все согласна, лишь бы убраться отсюда. Так-то он меня точно никогда замуж ни за кого не выдаст, всё будет бояться, как бы чего не вышло.
– А так не будет, да? – с сарказмом сказал паладин. Сон как рукой сняло. Он вскочил и принялся мерить полянку шагами. – Да нас тут же, как только кто сообразит, что к чему... Ты, Джорхе, представляешь вообще, чем это чревато? Королевский маг женился на княжне сопредельного государства без согласия ее отца, против его воли увез ее в Фарталью! Скандал же будет!
– Да не будет никакого скандала, – Джорхе махнул рукой. – Ты же слышал, что сеньорита только что сказала. Став моей женой, она потеряет свой статус планинской княжны, а по нашим законам она тут же сделается фартальской подданной, потому что я урожденный дворянин, да не простой, а сын владетельного дона. Будь я кабальеро во втором поколении, домин или простолюдин, тогда да, были бы вопросы и пришлось бы ждать целый год, чтоб фартальское подданство получить. А если подумать, то, вообще-то, по статусу мы с тобой примерно равны сеньорите Беренгарии. Род наш древний, знатный, прославленный, к тому же неоднократно доны Дельгадо становились правителями Сальмы... Ничем, считаю, не хуже планинского князя. А насчет воли там и прочего… по нашим законам, да и по планинским, сеньорита Беренгария уже совершеннолетняя. И замуж может выйти по собственной воле, даже без отцова разрешения. В этом вопросе, насколько я знаю, церковные положения важнее светских, а, Жоан? Причем везде, где официально исповедуют Откровение Пяти.