Они пошли вниз, с галереи, на тропу, ведущую к усадьбе. Джорхе шатало так, что Жоан подставил ему плечо и крепко ухватил, да так и повел вниз, а Беренгария поддерживала его с другой стороны. Микаэло послушно пошел за ними, сыпля вопросами, на которые, конечно, никто не отвечал, так что он вскоре замолчал.
Внизу, во дворе усадьбы, уже их ждали отец, Аньес и дедуля Мануэло, одетый по-цивильному – видимо, решил взять отпуск, в обычном увольнении он так не расслабляется. По лестнице из долины спешили несколько поселян и кабальерос – все, видимо, уже знали, куда и зачем отправились молодые сеньоры, и их ждали каждый день с беспокойством и волнением.
Свалился Джорхе уже во дворе, напугав отца и Аньес. Жоан успел подхватить его, тут же подскочил дедуля, они вдвоем и отнесли мага в дом, уложили в гостевой комнате на первом этаже на кровать. Беренгария с беспокойством ощупала его лоб, холодный и бледный:
– Что с ним?
Жоан снял с брата нож и тесак, эспадрильи, расстегнул и снял с него ремень и камзол, взялся за штаны:
– Переутомился очень. Телепорт кастануть на такое расстояние, да еще на четверых, да еще с ограниченной маной – не фунт орехов сгрызть. Но ничего, Джорхе у нас крепкий, отлежится и всё будет хорошо, – он наконец избавил брата от штанов, чулок и рубашки с кушаком, сложил все на стул и вышел.
Дедуля накрыл мага одеялом:
– Утром очухается, – он глянул на Беренгарию и добавил:
– Особенно если ты, красавица, вечерком к нему под бочок уляжешься да обнимешь покрепче своего супруга, чтоб ваша синергия получше сработала.
Беренгария непонимающе на него уставилась, при этом неудержимо краснея:
– Вы… откуда знаете?.. И… что это – синергия?
Старый паладин посмотрел на нее по-особенному, и она охнула:
– Вы… вы тоже посвященный?
– А как же, красавица, – усмехнулся сеньор Мануэло. – В нашем роду давний обет есть: в каждом поколении по прямой линии кто-то должен себя Деве посвятить. Так что мы, можно сказать, целая династия паладинов и инквизиторок.
Жоан тем временем принес еще одно шерстяное одеяло, толстое и стеганое, и накрыл им Джорхе. И сказал:
– Синергия – это взаимодействие двух магов, когда их силы совпадают так, что усиливают друг друга больше, чем вдвое. Далеко не со всеми такое бывает, обычно или между близкими родичами, или между супругами, и то не каждыми. Думаю, именно потому у Джорхе на таком мизере маны получилось так далеко и при том точно нас всех перебросить. Что вы можете войти в синергию, я еще во время брачного обряда увидел, только вам не сказал. Интересно было, как быстро Джорхе это поймет. Вы-то ладно, вам о таком просто знать неоткуда. А он не допер, похоже, пока. Ну может, завтра утром сам догадается, – паладин улыбнулся. – Так что вы и правда вечером к нему придите сюда. Если, конечно, хотите.
Она покраснела еще сильнее, опустила голову:
– Я ведь почти его не знаю, и вообще... но мне кажется, я... эту синергию чувствую тоже, – она положила руку Джорхе на лоб, он шевельнулся, что-то тихонько простонал, и его кожа стала менее бледной. – Я приду.
– Вот и славно, – сказал дедуля. – А теперь идемте уже к семейным. Тут, Жоан, кое-что еще новенькое про Микаэло вскрылось...
Паладин за лоб схватился:
– О боги, что он еще натворил такое?
– Сейчас узнаешь. Идемте уже, пусть Джорхе отлежится в покое.
В гостиной дон Сезар полулежал в кресле, Аньес обмахивала его большим веером, а Мартина намешивала в глиняной чашке какие-то настойки. Микаэло, красный, со свеженьким фонарем под глазом и следами тяжелых оплеух, сидел в углу на пуфе, зажатый между двумя крепкими высокими парнями – Жозе и Лансом, потомственными кабальерос, которые служили семье Дельгадо в самых разных качествах. Были они и объездчиками, и гонцами, и сторожами, и доверенными посыльными, и приказчиками, и, если надо, охраной. От Ланса в прошлый раз Микаэло умудрился сбежать, так что сейчас этот здоровяк явно был настроен оправдать все-таки доверие своего дона и потому цепко держал Микаэло за шиворот.
Когда в гостиную вошли Жоан, дедуля Мануэло и Беренгария, все хором (даже побитый Микаэло) их спросили:
– Ну что там с Джорхе?
Дедуля уселся в свое любимое кресло у камина, вытянул к нему ноги (хоть камин по дневному времени был холодным, но привычка есть привычка) и сказал:
– Ничего страшного, просто очень устал. Отоспится и завтра будет в порядке. Все-таки он сюда аж из Сьюдад-Планины телепорт построил.
Мартина подала дону Сезару чашку:
– Выпейте. Я туда сахару добавила. А то приступ вас опять прихватит.