– Не будем ходить вокруг да около, – начал король. – Нам нужны верные люди, способные справиться с непростым заданием – и справиться быстро, по возможности без шума и последствий. А вы – я знаю – на такое способны. Донья Сперанса сейчас вам все объяснит.
Взгляды паладинов обратились на министра, и лишь Манзони смотрел ей на плечо. Впрочем, он обычно и не смотрел женщинам в лицо, особенно в глаза, если только дело не касалось секса. Особенность сидского наследия – стоило ему глянуть женщине в глаза, как ее тут же охватывало желание. Конечно, это совсем не означало, что от этого дама немедленно прыгнет с Джудо в постель или что он ее непременно туда затащит, но он предпочитал не беспокоить их напрасно. Тем более если он этих женщин уважал. А донью Сперансу Фурбакьоне он очень уважал. И к тому же он один раз уже с ней спал, было дело. Дама тогда страдала от несчастной любви и это сильно мешало ее государственной службе, вот Джудо ей и помог, как посвященный Матери, залечив ее сердечные раны.
– Сегодня мы получили секретное послание от дира Топаза Второго, с просьбой о помощи. Особенной помощи. Кто-то наложил на посла Аллемании в Кандапоре заклятие, от которого посол заснул беспробудным сном. Кандапорские шаманы не смогли его снять. А кесарь Алвин желает видеть своего племянника на празднествах Новолетия. Если он узнает, что принц попал под заклятие, он сильно обидится. И тогда, в лучшем случае, кандапорские купцы отделаются повышением ввозных пошлин, а в худшем – может начаться война.
Паладины переглянулись. Да, дело серьезное. Дир Топаз Второй – правитель тейга, то есть гномьего города-государства Кандапор, а тейг Кандапор – давний союзник Фартальи. Уже триста с лишним лет этому договору о взаимной дружбе и помощи. И по этому договору, если тейгу Кандапор будет объявлена война, Фарталья должна оказать военную помощь. Но воевать с Аллеманией Фарталье совсем ни к чему. Не то чтоб армия Фартальи была слаба, совсем наоборот. Просто король Амадео Пятый воевать очень не любил, войну считал последним делом и вообще очень затратным по всем статьям мероприятием, к которому следует прибегать только тогда, когда исчерпываются все остальные возможности. А вот кесарь Алвин так не считал, наоборот, воевать он любил, и что ни год, то устраивал своим соседям какую-нибудь пакость с целью побряцать оружием, а если повезет – то и повоевать. Так что попавший под заклятие принц Эдвин, посол в Кандапоре, вполне мог быть жертвой какой-нибудь подлой провокации со стороны самого Алвина. В любом случае, гномам надо помочь. Надо разобраться с заклятием и снять его. А поскольку дело секретное, срочное и очень деликатное, то лучших кандидатов, чем королевские придворные паладины, не найти. Магов к гномам посылать бесполезно – они очень не любят людских магов, и в общем-то не без причин. Так что остаются только паладины.
– Понятно, – вздохнул Джудо. – Хорошо. Мы бы хотели ознакомиться с подробностями...
– Пожалуйста, – донья Сперанса протянула ему сложенную бумагу с печатью министерства и надписью «после прочтения сжечь».
Джудо бумагу развернул, быстро прочитал, еще раз вздохнул и передал Теодоро. А там бумажка пошла по кругу, вызывая у каждого старшего паладина тяжкий вздох. Наконец, она вернулась к Джудо, и он бросил ее в камин. И сказал:
– Утром мы представим вам посланцев к диру.
Король посмотрел на него внимательно:
– Сеньор Джудо... могу ли я просить вас стать одним из этих посланцев?
– Ваше величество, – Джудо склонил голову. – Я ваш верный слуга, вы это знаете. Но есть такие сферы, в которых я, к моему великому сожалению, бесполезен. Только одно то, что я сид на четверть, делает меня в глазах гномов нежелательным гостем... не говоря уже о других обстоятельствах. Но я даю вам слово: мы выберем самых подходящих паладинов для этого дела.
Король встал:
– Отлично. Ваше слово, сеньор Джудо, многого стоит. Благодарю. Завтра я и донья Сперанса ждем ваших людей в малой королевской приемной. В девять утра.
Паладины встали, отсалютовали королю. Когда за его величеством и доньей министром закрылась дверь гостиной, все как один повернулись к Джудо Манзони. Тот пожал плечами и развел руками:
– Ну, что смотрите. Сами понимаете, я туда ехать не могу.
– Да мы просто ждем, что ты выберешь, кому ехать, – сказал Педро.
Никого не удивили эти слова. Со стороны, конечно, могло показаться странным, что старшие паладины решение такого важного вопроса взваливают на своего сотоварища, пусть и сержанта, а не на капитана, например. Но... капитан в дела старших паладинов не вступал – такова была традиция. Капитан – это была больше административная должность, а важные решения принимались старшими паладинами коллегиально, с участием капитана или без – зависело от обстоятельств. А среди старших паладинов значение имели личные заслуги и выслуга лет, вот и получалось, что Манзони для них был даже большим авторитетом, чем капитан – ведь он был самым опытным и старшим по возрасту, хотя выглядел лет на тридцать пять, не больше, а то и меньше. Сидская кровь сильно продлевает жизнь и молодость вплоть до шестого колена. А так-то по выслуге лет и по заслугам Джудо давно мог бы стать капитаном сам, но усиленно отмахивался от этого предложения, неважно, исходило ли оно от Каброни, желавшего наконец-то спокойно выйти в отставку и перевестись в городские паладины в какую-нибудь тихую глушь, или даже от самого короля. Однако все равно никакие важные решения без учета мнения Джудо не принимались, а если он вдруг (что бывало нечасто) отдавал какие-то приказы, то они не оспаривались, даже если капитан или другие старшие паладины с ними были не согласны.