В общем, только подобные мысли и утешали того же Оливио, пока он бегал с тачкой по плацу. Впереди не виделось ничего приятного, кроме, разве что, горячей воды в казарменной мыльне и обеда. А так… после обеда он должен был заступить на караул к двери во фрейлинские покои и торчать там три часа, до вечерней молитвы, а после молитвы опять надо было тренироваться, хорошо хоть уже в зале и не чрезмерно, просто его наставник, Джудо Манзони, счел, что Оливио не помешает лишний раз помахать мечом. После тренировки и до ужина у него вроде бы предполагалось свободное время, и если ничего не случится, то можно пойти в город, в кофейню «Матушка Бона», где готовили умопомрачительно вкусный кофе с пряностями и пекли отличные рассыпчатые печенья-курабье. Хозяйка кофейни угощала младшего паладина Оливио совершенно бесплатно в благодарность за то, что он как-то изгнал из ее кладовки колдокрыс – мелких, но противных тварей, порожденных неудачными опытами студентов мажеской академии. Обычно колдокрысы жили в вивариях академии и в университетских лабораториях, где будущие алхимики и аптекари ставили на них уже свои опыты. Но иногда эти тварюшки умудрялись сбежать в город и, найдя удобное и приятное для жизни местечко, расплодиться. Магия их не брала, отрава тоже, а коты их боялись, так что обычно изведением колдокрыс занимались младшие паладины, для чего надо было подать заявление в местный секретариат паладинского корпуса и ждать своей очереди… или попросить какого-нибудь знакомого паладина. В общем, Оливио расстарался для любимого заведения и без всякой заявки, заодно проверил действенность недавно выученных паладинских приемов. И с тех пор Оливио всегда имел в этом заведении чашку ароматного кофе и блюдце с рассыпчатыми печеньями. Это вносило некоторую приятность в не очень-то веселую жизнь паладина.
Об этом Оливио и думал, заняв свой пост у входа во фрейлинские покои. Вообще, на карауле возле этих покоев лучше всего думать о чем-нибудь хорошем, потому что ведь сплошной соблазн, хуже только дамские купальни. Если не занять себе чем-нибудь мозги, то… в общем, опасно. К тому же и сами придворные дамы и фрейлины очень любили поиграть в игру «подразни соблазном паладина». Оливио даже подозревал, что они ставки делали – насколько далеко им удастся зайти в этом деле. С другой стороны, старшая фрейлина Анна Марипоза с некоторых пор пресекала эти игры, если становилась их свидетелем, за что многие паладины были ей очень благодарны.
На счастье Оливио, сегодня была пятница, и в Королевской Опере давали очередную премьеру, потому дворец был полупуст, и почти все фрейлины ушли в театр. Так что можно было спокойно откараулить, да и пойти тренироваться.
Оливио услышал, как бьют часы, дождался появления сменщика – паладина Бласко, и когда тот занял пост у дверей в анфиладу, сам Оливио направился в коридор фрейлинских покоев. Перед сдачей караула паладин обязан обойти вверенные покои – а вдруг туда проник какой негодяй, мастер из подпольной гильдии убийц или воров, зловредный фейри или что еще. Оливио уже два с половиной года как кадетом быть перестал и перешел в разряд младших паладинов, и за это время еще ни разу никто не покусился на фрейлинские покои, кроме фрейлинских же любовников из числа придворных или гвардейцев. Застуканных любовников паладин вежливо, но настойчиво выпроваживал, если, конечно, застукивал их за пределами фрейлинских комнат. В сами комнаты он не заходил, если его не приглашали. Иногда дамы, в том числе ради забавы, звали караульного паладина «как мужчину» – то есть сдвинуть шкаф, достать из-за комода закатившееся колечко, или проверить темный угол, где «совершенно точно сидит привидение!!!».
Паладин шел и делал что требовалось, старательно игнорируя дамские прелести и втихую радуясь, что старшие товарищи поделились секретом «железной паладинской выдержки». Секрет был простой: заступая на караул в подобных местах, сунуть в штаны железный гульфик от старинного доспеха. И тогда никто и не заметит, что на самом-то деле молодое и пышущее здоровьем паладинское тело очень даже выразительно отзывается на всякие соблазны.
Пройдясь по коридору до самого конца, Оливио ничего не обнаружил, да и нечего было – потому что все дамы были в театре. Он на всякий случай заглянул в кладовку в тупике коридора, но кроме швабр, метелок и ведер с тряпками, там ничего не было. Оливио кладовку закрыл и пошел обратно, но почти у самого выхода столкнулся с придворной дамой Магдалиной Ванцетти, молодой супругой славного фартальского адмирала, высокой и статной красавицей, по которой вздыхали немало придворных кавалеров. Паладин учтиво поклонился и собирался было продолжить свой путь, как она его схватила за рукав: