Выскребая со своей сковородочки самое вкусное, то есть корочку от паэльи, он завершил рассказ:
– И знаете, я до сих пор удивляюсь, отчего это они так легко и просто согласились.
Жоан долил всем вина:
– Да мало ли. Портреты захотели, в самом деле. Я бы вот, если бы мне кто предложил с меня портрет написать, тоже бы не отказался.
Оливио, тоже хрустя корочкой, добавил:
– А может, решили твоему брату помочь. Вошли в положение… ведь и в самом деле, очень похоже на то, что академики специально Марио отправили виньетки в сортирах рисовать, чтобы его унизить.
Бласко, щелчком пальцев подогрев свой бокал с вином, сказал:
– Да уж, это было очень обидно. Ну и что, что он знатного рода, это же не повод так оскорблять на ровном месте. Это все равно, как если б мою сестру старшую после выпуска засадили светошарики зачаровывать только потому, что она – Гарсиа, и диплом с кольцом получила только из-за происхождения, а не за свои способности…
Паладины согласно покивали. Бласко, в общем-то, имел полное право сравнивать ситуацию: род Гарсиа, хоть и не являлся дворянским, но при этом был старинной мажеской династией, своего рода высокой аристократией в мажеских кругах. Шутка ли – десять поколений потомственных талантливых магов! Пусть сам Бласко, как и его сестра-близнец, были в роду Гарсиа печальным недоразумением и особых талантов не унаследовали, но они все равно гордились предками, и ради того, чтобы их не посрамить, решили попытать себя на непривычном для их семьи поприще. Так, Бласко ушел в Паладинский Корпус, а его сестра сделалась инквизиторкой. Семья, поначалу настороженно к этому отнесшаяся, теперь гордилась ими не меньше, чем их старшими братом и сестрой, по-настоящему талантливыми и способными.
– Вот именно, – согласился с ним Жоан. – Так что я надеюсь, что у Марио все получится, и эти портреты его прославят. А в академии эти академики утрутся. Давайте за это выпьем!
Робертино поднял бокал:
– Само собой. Ну и за удачу Марио!
Паладины с удовольствием допили под этот тост вино и, слегка нетрезвые, покинули тратторию.
Утром, после завтрака, предстояла большая тренировка на плацу, хоть и было довольно прохладно. Но младшим паладинам было не привыкать: дождя или снега нет, и хвала богам. А наставники уж позаботятся, чтоб на плацу они не мерзли.
Но в этот раз кое-что пошло непривычно. Раздетых до пояса паладинов выстроили в тренировочном зале, а потом туда Филипепи привел молодую женщину в испачканной краской короткой мантии маэстрины и объявил:
– Ну, сеньоры младшие паладины, это маэстрина Сесилья Верни, и по воле короля она имеет право выбрать среди вас тех, кто будет ей позировать для росписей и прочего. Считайте, что это такая же служба, как, скажем, караулы во дворце.
Младшие паладины с удивлением и даже некоторым восхищением уставились на маэстрину. Особенно Жоан, который сразу сообразил, что это ведь почти что исполнение его желания насчет портрета.
Маэстрина Верни медленно прошлась вдоль ряда паладинов, внимательно оглядывая каждого. Потом прошлась еще раз, подошла к Филипепи и, что-то ему сказав, ткнула пальцем в сторону паладинов.
– Отлично. Значит, так, – сказал Филипепи, оглядывая младших паладинов и почему-то слегка ухмыляясь. – Сальваро, Дельгадо, Альбино – на три часа вы поступаете в полное распоряжение маэстрины. И так каждый день, пока ей будет нужна ваша натура. Всё понятно?
Робертино, Оливио и Жоан переглянулись, причем Робертино и Оливио – довольно растерянно. Жоан пожал плечами, вышел из строя и спросил:
– Разрешите идти одеваться?
–А зачем? – вместо Филипепи спросила маэстрина. – Идемте сразу, все равно вам предоставят костюмы для натуры.
Младших паладинов в одних только тренировочных шароварах и башмаках провели в большую залу, живо напомнившую Робертино студию его брата Марио в Кастель Сальваро. Только здесь зала была не круглая, а квадратная, окон было меньше, а светошаров – больше. Маэстрина показала им на белый ковер у свежеоштукатуренной стены:
– Позировать будете там. Вон ширма, чтобы переодеться...
Она подошла к большому раскрытому сундуку, порылась в нем и вынула оттуда какие-то железки, еще раз окинула троих слегка недоумевающих паладинов взглядом и обратилась к Жоану:
– М-м-м… сеньор, напомните, как вас зовут?
– Жоан Дельгадо, – представился младший паладин, с любопытством глядя на нее. Из всех троих он один явно наслаждался ситуацией.