– Как тут еще и любиться можно, вообще не понимаю, – Джорхе снова снял браслет. – Не могу, надо заклятие от клопов, блох и вшей наложить. Хорошо хоть тут мана рассеянная есть, амулеты можно не трогать…
Он принялся плести заклятие. Джорхе по специализации был боевым магом, но у него на удивление неплохо получалась и всякое бытовое колдовство, даже зачарование предметов, которое обычно считается несовместимым с боевой магией. Закончив колдовать, он со вздохом надел браслет и сказал:
– Еще два дня до столицы переться... Тьфу. Микаэло, видать, совсем ума лишился, раз его сюда понесло путешествовать.
Он улегся на тюфяк и накрылся одеялом. Жоан достал из кармана четки, опустился в углу на колени и принялся за вечернюю молитву, как положено по уставу. Молился он долго – помимо обычных пяти молитв, еще на всякий случай прочитал пару псалмов. Тревожно ему что-то было на душе, а и наставники, и дедуля Мануэло всегда говорили: если чувствуешь что-то такое, надо быть настороже. Такие ощущения у паладинов часто не на пустом месте появляются. Так что Жоан, укладываясь после молитвы спать, положил рядом с собой самопал и тесак. Самопал был не заряжен, но паладин умел при необходимости его быстро зарядить и выстрелить.
Однако ночь прошла спокойно, на сон путешественников никто не покушался, но Жоанова тревожность никуда не делась. Утро же началось с душного и вонючего тумана, поднявшегося над болотом с восходом солнца. Видимо, здесь это было обычным делом, по крайней мере местные, с раннего утра уже торчавшие в трактире, не проявляли никакого беспокойства.
Жоан и Джорхе спустились вниз, уже собранные в дорогу – не хотелось задерживаться здесь дольше необходимого.
Хозяин встретил их довольно неприветливым взглядом. Наверное, рассчитывал с них получить прибыль за «девочек», а не получилось.
Подойдя к стойке, Джорхе спросил:
– Что позавтракать есть?
– То же, чем вчера ужинали, – буркнул хозяин.
Паладин на него внимательно посмотрел, перехватил его взгляд. Хозяин смотрел мимо них в угол, и Жоан тоже туда глянул, как бы мельком. Там сидела компания из шести довольно крепких мужиков, вооруженных кто чем. У всех были ножи и дубинки, у парочки – тесаки.
– Ну тогда давай по миске каши с гусятиной и по кружке пива. Того, которое за сорок сентаво кружка.
– Тогда с вас еще песета, – трактирщик пожал плечами. – Предыдущая плата уж кончилась.
Жоан положил на стойку тридцать сантимов:
– Держи.
Трактирщик смахнул монету в ящик и крикнул в сторону кухни:
– Рита, сальмийцам каши и пива как вчера!
Братья сели за стол недалеко от входа.
– Вот зараза. Эта компания в углу так и пялится на нас, – проворчал Джорхе. – Теперь не поколдуешь.
– Не нравятся мне они, – Жоан потрогал рукоятку своего тесака. – Как бы чего не вышло. Может, это местные разбойники. Говорят, в Планине этой швали полным-полно.
Маг обеспокоенно глянул на подозрительных мужиков:
– О, черт. Их шестеро. Справимся ли без магии?
– А деваться некуда. Ты, главное, без совсем уж крайней надобности не кастуй ничего, а то только хуже будет.
Джорхе угрюмо кивнул. Тут как раз подошла подавальщица, поставила перед ними по миске каши и по кружке пива:
– Чего еще?
– Нет, спасибо, – Жоан ей улыбнулся и ловко забросил в карман передника монетку в двадцать пять сантимов. – За несостоявшуюся, хм, любовь.
Девушка тут же подобрела. Делая вид, будто протирает передником перед ними стол, тихо сказала:
– Вы бы, сеньоры, побыстрее кушали да ехали, а то Пепито со своими амбалами уже спрашивал о вас... кто такие да богаты ли.
– Понятно, – помрачнел Жоан. – Благодарю.
Девушка ушла. Жоан повернулся и глянул на компанию упомянутого Пепито. Мужики, до того пялившиеся на них, тут же отвернулись. Паладин вздохнул:
– Придется жрать как есть, а, Джорхе? Рискнем?
– А куда деваться… Если так пялятся, то заметят не только как я кастую, но и поймут, что ты им глаза отводишь, – вздохнул маг и достал свою ложку. – Надеюсь, обойдется. Не хотелось бы полпути по придорожным кустам провести.
Они быстро поели, запили кашу пивом и вышли. Компания Пепито тут же зашевелилась, вылезая из-за стола. Быстро встать им помешала подавальщица, проходившая мимо и споткнувшаяся. Дрянное местное пиво, которое она несла, выплеснулось на пол и на мужиков, девушка шлепнулась на задницу, попыталась встать, хватаясь за одного из них, но только содрала с него штаны. Это вызвало взрыв смеха в трактире, и Жоан с Джорхе как раз успели выйти и дойти до лошадиного навеса, где быстренько начали седлать своих коней под гогот взлетающих с болота диких гусей и кряканье уток. Так что, когда Пепито сотоварищи вышел из трактира, они уже выводили на большую гать под уздцы лошадей.