Захваченных «Сынов Локки» разместили в одном из помещений Опэнбурга, и решили, что их пожизненное заточение там – это вполне адекватная мера наказания. Девушек, находившихся у них в сексуальном рабстве, перевезли в Траумпфальц. Вот собственно и всё. Об операции по освобождению Опэнбурга больше сказать-то и нечего. Хотя нет, есть: этот рукамиводитель, пытавшийся сбежать, был до того алчным человеком, что даже в момент смертельной опасности думал о наживе. Убегая, он прихватил с собой венец старика пфальцграфа, видимо, похищенный им при захвате подводного палатината. Венец был раритетным изделием из золота, инкрустирован сапфирами и рубинами, правда, одного камня в нём уже не хватало. Венец отнесли на могилу основателя, как дань уважения.
После возвращения контроля над Опэнбургом паладины узнали от «Сынов Локки», что на поверхности бушует пандемия, вызванная смертельной заразой, переносят которую комары. Потому у паладинов не возникло массового желания покидать своё надёжное убежище, за исключением Фридриха и Лизы. Фридриху было нужно, во что бы то ни стало, забрать семью. А Лиза надеялась привести в Траумпфальц Ваню, её единственного друга. К Фридриху решил присоединиться и Вильгельм. Вылетев втроём из подводной пещеры, они какое-то время двигались вместе, но на широте Гибралтара их пути разошлись. Фридрих и Вильгельм продолжили свой путь дальше на север, а Лиза направилась на восток. Ребята старались избегать на своём пути поселений, боясь подхватить заразу. Они отчётливо видели в воспоминаниях одного из членов «Сынов Локки», как быстро эта зараза убивает человека. Друзья также соблюдали режим тишины и не пользовались недавно открытой способностью передавать теле– и радиосигнал на большие расстояния. Опасались быть таким образом запеленгованными военными и раскрыть своё существование и существование Траумпфальца. Опыт, полученный благодаря «Сынам Локки», отразился на способности друзей доверять людям.
Сделав крюк и обогнув континент на приличном расстоянии над Атлантикой, потом развернувшись на восток, ребята добрались до Балтики. В Балтийском море, медленно, у самого дна, двигались строго на восток, оказавшись на долготе Берлина, повернули на юг.
Дом Фридриха был за городом на природе в небольшой деревушке, в нескольких десятках километров от Берлина.
Когда Фридрих в опустевшей деревушке нашел свой дом, его жена и дети были уже давно мертвы, впрочем, как и все его соседи.
Вдруг за углом мелькнуло какое-то коричневое свечение, Фридрих кинулся туда и наткнулся на медленно летящую над грунтовой дорогой фигуру парня. Тот испугался, и было рванул в сторону города, но в следующую секунду развернулся, а Фридрих, погнавшийся за парнем следом, налетел на него снова.
В той, неожиданно возникшей, суматохе этот урод, в котором Фридрих узнал по воспоминаниям, полученным от одного из основоположников пещерного мира Траумпфальца, – Генриха, молодого лаборанта медико-биологической лаборатории крупной корпораций паладинов, так вот этот урод, принял Фридриха за представителя своих хозяев, да ещё и чем-то рассерженного на него. Впрочем, Генрих по меркам смертного был уже не молод. Но Фридрих почему-то воспринимал его юнцом, видимо потому, что в тех воспоминаниях, которые он получил от знавшего Генриха паладина, тот был совсем юн. Ну вот, этот «юнец», принявший Фридриха за одного из своих хозяев, передал ему доступ к своему сегменту коллективной памяти, вроде как, решил отчитаться: «Мол, не виноват, меня послали». Из неё Фридрих и узнал почти всё, что знает об истории человечества с точки зрения богов. Конечно, этот бывший лаборант был мелкой сошкой и если сравнивать с человеческими мерками знаний, – просто получил инструкцию от старших с крайне кратким изложением теории и своеобразным идеологическим посылом. Но тогда для меня, то есть для Фридриха, полученная информация была шоком. Если снова вернуться к человеческим меркам, то он сказал: «Хозяин, все лишние устранены на вверенном мне участке. Я молодец и экономно использовал комаров. Часть предоставленных вами материалов удалось сберечь, благодаря моим рационализаторским решениям». Увидев ужас в глазах Фридриха, юнец искренне озадачился вопросом: «Что не так-то?» В этот момент подлетел Вильгельм и, в отличие от этого рационализатора, он сразу прочитал мысли Фридриха и добытую информацию. Ведь Фридрих от Вильгельма скрыть мысли не мог, да и не хотел. Потом они убивали этого коричневого. Очень трудно убить бессмертную тварь, но изучение возможностей симбионта не прошли даром, и от бывшего лаборанта осталась лишь кучка пепла.