На следующий день Алекс рано утром проснулся от звонка в дверь. Открыв дверь, на пороге он увидел Диану. Она своим тонюсеньким голоском спросила разрешение войти. Увидев, её большие глаза, её наивный взгляд, устремивший на него поток плохо скрываемого восхищения, Алекс не смог отказать. Проводив её в гостиную, он попросил пару минут, чтобы привести себя в порядок и направился в ванную. Вернувшись, Алекс обнаружил гостиную пустой, а на пороге его спальни стояла нагая Диана, обернувшись простынёй. Не успел Алекс открыть рот, как Диана его оборвала на полуслове дрожащим голоском: «Мне уже двадцать один, а я ещё до сих пор девственница. До встречи с тобой я думала, что решусь на близость с мужчиной только когда захочу ребёнка. Не думайте, я тоже живая и желание мне не чуждо, но только до того момента пока меня не начинают лапать». Пару раз глубоко вздохнув и восстановив дыхание, при этом держа указательный палец у рта в знак того чтобы Алекс молчал и, что она вот-вот продолжит, продолжила: «Вчера я поняла, что вы, ты мне не будете противен, я это чувствую. Будьте моим первым, большего я не прошу». Договорив, Диана опасливо приблизилась к Алексу и прижалась к его груди, простынь спала.
В спальне Диана несколько раз вскрикнула, хоть Алекс и был предельно нежен. После недолгого нежного разговора шепотом Диана уснула.
Алекс вышел в ванную комнату, где неожиданно для себя обнаружил, что Минерва на зеркале оставила свою красную губную помаду. Находка была для него как вызов. Он сразу вспомнил, что, и главное как, говорила Минерва о нём, о его судьбе и вообще о людях. «Богиня, как бы ни так – ты дьявол в юбке» – подумал он. «Да ты и ногтя не стоишь этой смертной Дианы. Нет, не будет по-твоему. Я не сделаю из этого чистого человека очередную несушку для твоего курятника, только не я!», – озверев, умозаключил дефлоратор Дианы.
Алекс взял помаду и большими буквами по зеркалу вывел: «Мы все рабы», поставил длинное тире и добавил: «Нас разводят как скот!». Дописав надпись, бросил помаду на зеркало. Потом набрал ванну, сидя на её краю и всматриваясь в своё отражение в зеркале сквозь большие красные буквы. Закрыв кран, он решительно вышел в коридор с силой вырвал пару автоматов из электрощита на стене и с помощью плоскогубцев соединил провода напрямую. После чего вернулся в ванную комнату, лёг в тёплую воду и закрыл глаза. Лежал так пока вода не начала остывать. Когда стало зябко, Алекс открыл глаза и немигающим взглядом уставился в потолок. Пролежал так несколько минут, после вылез из ванны, достал электробритву, лежавшую в столике под зеркалом и начал тщательно бриться, всматриваясь в своё отражение сквозь буквы выведенные губной помадой. Закончив бриться, Алекс лёг в ванну, держа бритву в вытянутой руке, закрыл глаза и разжал пальцы сжимающие электроприбор.
Электричество вырубило на всём этаже. Через несколько минут в ванную неспешно вошла Диана, выдернула электропровод бритвы из розетки электросети и спустила воду в ванной, где без сознания лежал Алекс, пока вода уходила в канализацию, стёрла надпись на зеркале. В комнате загорелся свет, и на пороге ванной появилась Минерва: «Автоматы вернула на место, можешь вызывать скорую». Диана не оборачиваясь, вглядываясь в своё отражение в зеркале и уже крася губы помадой Минервы: «Я поняла, сейчас вызову». Минерва, взглянув на Алекса, вздохнув, произнесла: «Какие мужчины слабые, особенно смертные». Диана, взглянув на Минерву через зеркало, уточнила: «Они все слабые и предсказуемые, только некоторые ещё и милые, как он, например», и кивнула в сторону Алекса. Минерва, присматриваясь к Алексу, видимо пытаясь разглядеть, чем он так мил, спросила: «Что дальше делать будешь?». Диана, склонившись над Алексом и поглаживая его по голове: «Подарю ему счастливую жизнь, тем более, после того, что он со мной сделал, он просто обязан на мне жениться!» Минерва усмехнулась: «Он не будет помнить завтра ничего, что с ним произошло, включая твою очередную дефлорацию». Диана усмехнулась в ответ: «О, не переживай, сестрёнка, мы её повторим!». «Сколько тебя помню, ты всегда была лицемеркой», – съязвила Минерва. «Лучше так, чем твоя убивающая прямота. Для смертных счастье в иллюзии и неведении, а для смертных мужчин в особенности», – ответила Диана. Потом, смотря в глаза Минерве, Диана своим тоненьким голоском поучительно прозвенела: «Мужчине подсознательно нужно, чтобы я вся такая невинная, была обесчещена его животной похотью». Переведя взгляд на нагого Алекса, лежащего в ванне, продолжила: «Рядом со мной он всю жизнь будет чувствовать себя виноватым сластолюбцем. Для мужчины это крайняя степень сексуального влечения. Вот увидишь, он будет счастлив. Я знаю, о чём говорю, перенимала бы опыт у старших, глядишь и смертность мужчин, после встречи с тобой, пойдёт на убыль, а то дохнут как мухи после знакомства с мухобойкой». Минерва, демонстративно улыбнувшись, выдавила: «Ладно, развлекайся, старушка!». Диана улыбнулась в ответ и парировала: «Дуй отсюда, чёрная вдова!»