— За то, чтобы мы быстрее дело раскрыли и Неуловимого Джо поймали?
— Не только. За то, чтобы мы убийцу отдали в его руки.
Гуров не сдержал усмешки.
— Вот тебе смешно, а он это на полном серьезе предлагал. Еле спровадил его. Что там с «секретчиками»?
— Сегодня они приступили к работе. Петрович сыграет роль липового наводчика, а Миша станет возможной мишенью. Связь держим по телефону. Поймаем мы его, товарищ генерал, в самое ближайшее время. Я в этом уверен.
— Мне бы твою уверенность, Лев Иванович.
— Всех ловили. Даже Чикатило и Леньку Пантелеева.
— Кроме Джека-потрошителя. Но в чем-то ты прав. Сколь веревочке ни виться, а концу быть, — вздохнул Орлов. — Хорошо, Лев Иванович, иди работай. Обо всем докладывайте мне.
— Так точно.
Глава 10
Распрощавшись с Гуровым, Крячко направился прямиком в район, где проживала последняя жертва Неуловимого Джо. Первым по его плану был Сева Леденев, так как он, не считая Кости Шустова, жил ближе всех к месту события.
Как потом признал опер, ему просто неимоверно повезло. Проходя через двор дома, где жил покойный Витя Бугорков, Стас заметил троих молодых людей — двоих парней и девушку, которые кучковались неподалеку от подъезда. Он невольно остановился, поскольку у одного из парней были торчащие во все стороны синие волосы. Крячко внимательно рассмотрел собравшихся. По внешним приметам, данным участковым Сергеем и увиденным на фотографиях в социальных сетях, они превосходно подходили под описание искомых личностей — крепкий толстячок Сева, чуть полноватая, с крашеными белыми волосами Олеся и долговязый синеволосый Роман, он же Соник. На лицах молодых людей была смесь растерянности, расстройства и напряжения.
Из подъезда дома вышел высокий и полный мужчина лет хорошо за пятьдесят в длинном черном пальто. Станислав его узнал — это был Евгений Александрович Бугорков, отец покойного. Опер его не раз видел в местных новостях по телевизору. Чиновник неприязненно посмотрел в сторону приятелей сына и рявкнул:
— И чтоб больше я вас тут не видел, ясно?! — он злобно зыркнул на ребят. — Все, лавочка прикрыта. Довели Витьку до такого. Пошли вон, халявщики хреновы! — И добавил еще пару сочных матерных эпитетов.
Сева пробурчал что-то, а Соник негромко ответил:
— Да уходим, уходим.
Все трое повернулись и медленно побрели прочь от дома. Стас не спеша засеменил за ними, держась на расстоянии. Бугорков пробормотал что-то еще себе под нос и направился к стоящей рядом машине.
Опер нагнал ребят уже на выходе со двора. Машина отца Виктора как раз объехала их и скрылась на соседней улице.
— Ребята! — позвал Стас.
Молодые люди остановились и обернулись. На оперативника они посмотрели настороженно и недоверчиво.
— Здравствуйте, — как можно более доброжелательно поприветствовал их Крячко. — Не уделите мне немного времени?
— А вы кто? — спросил Сева.
— Я из полиции, — Стас показал удостоверение.
— Насчет Витька? — уточнил Соник.
— Насчет него. Не бойтесь, я не такой цербер, как его папаша, орать на вас и матом крыть не буду.
Ребята невольно улыбнулись, а Олеся даже издала легкий смешок. Выражения их лиц стали заметно доброжелательнее.
— Что вы хотели? — поинтересовался Соник.
— Да немного поговорить, и все. Ребята, вы были у него в ту ночь? Или, может, вечером накануне.
— Да, — кивнул Сева.
— Но мы ушли рано, — добавила Олеся. — Где-то около одиннадцати. Костян еще раньше свалил, по-моему, часов в десять, ему на пары с утра надо было.
«Ничего себе рано, — подумал опер. — Они до трех ночи у него, что ли, обычно тусовались?» А вслух спросил:
— А кто еще там был?
— Ой, да много кто, — ответила девушка. — К Витьку тогда пришла парочка универовских приятелей, еще какие-то знакомые чуваки с девчонками.
— Одного из них я знаю, — добавил Соник. — В клубе «Грин парк» постоянно тусуется. Он и его подружка, Дашка. Они оба тогда пришли.
Чем такая толпа занималась в квартире Бугоркова, Станислав спрашивать не стал. Во-первых, это и так было ясно во время осмотра места происшествия, а во-вторых, особого значения это не имело.
— То есть вы ушли, а остальные остались?
— Да там уже тоже расходиться начали, — ответил Сева. — Витек сказал, что утром к нему матушка нагрянет, а перед ее приходом мы допоздна не сидели.