14—15 июля в лагере находились представители Международного Красного Креста. В августе они предали гласности сведения о наших ужасных условиях. Но ничего в нашем положении не изменилось. Только стали давать чуть больше мыла (кусок в неделю на 25 человек). В конце сентября Красный Крест прислал каждой палатке по комплекту шахмат и шашек, одну Библию и Коран.
Ежедневно на допросы вызывалось по пять или более человек из каждого сектора лагеря. Зона допросов представляла собой пыльную каменистую площадку, огороженную колючей проволокой. Те, кого здесь оставляли на ночь, спали прямо на голых камнях ничем не укрываясь. Вопросы касались военных операций движения Сопротивления, его контактов с руководством муниципалитетов оккупированных палестинских земель, народных волнений на западном берегу Иордана и в секторе Газа. Но была категория других вопросов, не относящихся к военным действиям, а ставящих целью всестороннее изучение психологии, интеллекта, культурной и религиозной жизни арабов. Было ясно, что захватчики проводили социологические исследования среди арабских мирных жителей, арестованных под предлогом их принадлежности к ПДС или Национально-патриотическим силам (НПС).
Медицинской помощи больным не оказывалось никакой. Когда мы попросили вызвать доктора к заключенному из нашего сектора, офицер ответил: "Пускай издыхает". Один пленный из района аль-Рода умер от пыток. Родственникам сказали, что смерть наступила в больнице, куда он попал якобы от прободения язвы. Халеду из Айн эль-Хильвы охранник выбил зубы, Алифу Сину из Тира ударом в ухо порвал барабанную перепонку. Обоим было отказано в помощи доктора. На 500 человек давали всего 5 таблеток лекарств. Когда врачи, которые были среди заключенных, сами оказывали помощь страждущим, охранники оставляли больных лежать на носилках под лучами палящего солнца, и усилия медиков шли насмарку. В палатку под названием "госпиталь" забирали лишь умирающих.
После бесчисленных жалоб и вспышек протеста в лагерь прислали врача. За полтора часа он осмотрел 500 человек. Нас гнали так быстро мимо него, что он не мог выслушивать жалобы. Тех, кого все-таки признали больными, лагерное начальство отправило "для лечения в Израиль": их вывезли в пустыню и оставили под открытым небом без пищи на голой земле. После этого они все заявили, что уже "выздоровели", и их вернули обратно в лагерь. Одному из раненых, разбитому параличом, муравьи съели за ночь больную руку: остались лишь обглоданные кости.
Для обмана международного общественного мнения сионисты привозили в лагерь лояльных им журналистов, чтобы те писали о "хорошем обращении с арестованными". Так корреспонденты израильского и американского телевидения записали на видеопленку беседу с несколькими пленными, которых пытками специально "подготовили" к интервью.
Сионистская пропаганда оправдывала аресты тысяч ливанцев и палестинцев тем, что они — диверсанты и террористы, захваченные в бою с оружием в руках. Это была абсолютная ложь — 90 процентов пленных никогда не держали в руках винтовки. Некоторых привозили в лагерь прямо в пижамах. Среди арестованных были десятки душевнобольных, стариков, детей, служителей культа. Какую, например, мог представлять угрозу израильтянам мой сосед по палатке Валид Сами аль-Хатыб 78 лет? Аресты производили повально, забирали целые семьи. Со мной за колючей проволокой оказались: семья аль-Кууш, семья аль-Хелхуб, семья Алиф Каф. Из семьи Хелхуб в лагере были — отец, его семеро сыновей, их родственники. Не играло роли, состоял ли арестованный членом организации Сопротивления или нет, покорялся или сопротивлялся. Весь Южный Ливан превратился в гигантский концлагерь. Среди заключенных в концлагере "Ансар" мною собраны живые свидетельства, они обличают сионистский террор, безграничную ненависть к человеку, варварские пытки, применявшиеся поголовно ко всем, без различия возраста и положения.
Алеф Мин (Южный Ливан): "Причина ареста в том, что мне приказали донести на соседа как на члена организации Сопротивления, но я отказался, так как ничего подобного не знал".
Айн Алеф (Южный Ливан): "Меня избивали дубинками, отбили почки".
Алеф Мим (Южный Ливан): "Я отказался подтвердить принадлежность одного из соседей к Сопротивлению. Тогда меня арестовали".
Сами Алеф (Бейрут): "Я бежал с женой и пятерыми детьми на юг. В Сайде нас остановил израильский патруль, меня взяли, жена и дети остались на полдороге в машине. Мне не предъявляют никаких обвинений".