Во время празднования рамадана женщины подошли к лагерю. Они плакали и издали звали нас. Некоторые из нас приблизились к колючей проволоке, за ними последовали другие. Никто не угрожал солдатам и не ломал заграждений. Но солдаты принялись стрелять. На земле остались двое убитых и восемь раненых. Белая машина приезжала за нами и везла на допрос. Когда она привозила заключенных обратно, их тела были в сплошных кровоподтеках, у некоторых были сломаны руки. При виде этого я всякий раз терял надежду, мне не хотелось есть, не хотелось больше жить. Я думаю, что все, кто прошел через этот лагерь, не могут не иметь физических или психических осложнений. После допроса у меня в течение 28 дней были кровотечения.
Роберт Фиск,
журналист (Великобритания)
Алиа Абу Саид лежит на боку в больничной палате, то и дело кашляя в окровавленный платок.
— У нее в легкие попал фосфор, — говорит врач. — Этим утром она преждевременно родила ребенка. Не уверен, сможем ли его спасти… Беда в том, что и у него одна из форм отравления фосфором…
У двери в палату послышались причитания. Там сгрудились родственницы Алии, пришедшие ее навестить, — палестинские женщины с изрезанными морщинами лицами, с шарфами, туго обернутыми вокруг головы. Алиа посмотрела на них и попыталась улыбнуться. Трое из пяти ее ребятишек были уже мертвы…
Алиа мало что помнит о том израильском фосфорном снаряде, что попал в ее жилище в Бурдж аль-Баражна на западной окраине Бейрута, где находится лагерь палестинских беженцев. Расспрашивать ее о происшедшем было делом нелегким, потому что она буквально выдавливала из себя ответы: ее душил страшный кашель, она прямо-таки задыхалась.
Алии приходится лежать все время на правом боку: кожа на левой руке и ноге, на левой стороне лица совсем сгорела.
"Муж, когда начался обстрел, отправил меня на нижний этаж, чтобы я была в большей безопасности, — рассказывала эта женщина. — Но бомба попала как раз туда. От нее шел белый дым".
Когда Алию и 11 других членов ее семьи доставили в больницу "Барбир", они все еще горели. Фосфор сжег кожу, волосы. Доктору Амаль Шаммаа пришлось завернуть их "в одеяла и сбрить тлеющие волосы, а затем по крупицам доставать горящий фосфор из кожи и мышц…
Из врачей мало кто прежде имел дело с фосфором, и большинство из них для облегчения страданий прибегают к мази против ожогов, которая окрашивает кожу жертв в яркий алый цвет. Хуссейна с женой, когда их привезли в больницу, поместили в родильное отделение, чтобы врачи могли постоянно обмывать их в имеющихся тут ваннах.
Сказать, что медицинский персонал в "Барбире" был потрясен тем, насколько ужасны раны их пациентов, было бы слишком слабо. Когда на прошлой неделе одну семью доставили в палату интенсивной терапии, доктор Шаммаа обнаружила, что пятидневные двойняшки уже умерли. Но они продолжали гореть.
История, которую рассказывает эта женщина-врач, ужасна, и ее просто трясет, пока она делится с нами увиденным.
— Я схватила малышек и опустила их в ведра с водой, чтобы погасить огонь, — говорит она. — Когда через полчаса я вынула их оттуда, дети все еще горели… Даже уже находясь в морге, они тлели еще несколько часов…
В детской палате лежал и стонал сын Алии — Ахам, четырех с половиной лет. Сестры снова делали ему перевязку, и, хотя на лице мальчика почти не было ожогов, его ножки и ручки ужасно изуродованы огнем. Он постоянно кашлял, его мучило обильное слюноотделение, а врач-мужчина этой палаты, добрый лысеющий человек с усталыми глазами, все говорил и говорил с ребенком, пытаясь убедить его, что ему станет легче. Когда мы оказались наедине, врач выглядел куда менее уверенным. Мальчик, конечно, поправится, сказал он, если только у него не разовьется легочная инфекция. Накануне доктор Шаммаа была свидетельницей того, как еще один из детей Алии умер от перфорации легкого.
Ни супруги Байтам, ни Алиа Саид с мужем не знают, что такое фосфор и почему израильтяне его применяют против мирных жителей. Многие из их друзей по лагерю беженцев были доставлены в больницу. Их ранило шрапнелью, но доктор Шаммаа уже насчитала 19 случаев ожога фосфором с начала израильского вторжения 6 июня.
Лишь один из пострадавших — боец-палестинец, все остальные — мирные жители. Восемь человек из них умерли, в том числе и трое детей Алии Саид.
Опасность не грозит дочери Алии — Амире. Девочка сидит на постели, над ее обожженными ногами возведен своего рода небольшой шатер. Но на соседней кровати, подобно маленькому цветку, лежит девочка, совсем еще малышка. У нее нога оторвана почти до бедра…