Мы же начнём говорить о знамениях. Мы видим два светила, совершающих свой путь в своё время, знаменуя день и ночь и, снова возвращаясь к своему восходу, идут к закату, как сказал великий Давид в 103-м псалме: «Ты сотворил Луну для [определения] времени, и Солнце узнало свой закат» (Пс. 103:19). Мы ничего не прибавили к церковному учению, кроме того, что слышали о времени и о годах, сказанное прежде Творцом всяческих для [нашего] разумения[87]. Солнце в течение 24 дневных и ночных часов проходит [малый зодиакальный] круг[88]; Луна же за это время испытывает три части ущерба[89]. За месяц Солнце проходит одну часть [большого зодиакального] круга, а за год, то есть по окончании 12 месяцев оно проходит весь круг [зодиака], а Луна совершает то же за два дня и 7 часов с третью восьмого часа[90], а за 27 же дней с третью, то есть с 8 часами, она совершает полный [месячный] круг[91]. Круг из 12 месяцев является высшим, за ним следует солнечный круг, а за ним — Лунный[92].
Божественное Писание толкует об устройстве обоих светил. [В течение суточного круга обращения] на каждой стороне [видны] по три планеты. Солнце имеет два круга обращения — суточный и годовой, состоящий из 12 месяцев. Сутки — это одна часть годового круга[93]; 30 суток составляют один месяц[94]. Как уже говорилось, Луна также имеет два круга — суточный и годовой, также, как и солнечный, состоящий из 12 месяцев. Лунный месяц состоит из 30 суток, однако, если произвести точные расчёты, то окажется, что лунный месяц короче солнечного[95].
Если же снова начать говорить о символическом значении сменяющих друг друга четырёх времён года, то весна подобна рождению и младенчеству человеческого существа. Когда Солнце поднимается все выше и увеличивает продолжительность дня, тогда распускается зелень. Когда же злаки и плоды, напитавшись вешним соком, набухают от солнечного тепла, то этот период времени называют летом. То же видим и у человека: когда дитя входит в возраст, он бывает слаб костями, его суставы и кости не крепки. Вхождение в возраст мужества подобно наступлению осени. Как исступлённое Солнце иссушает всякие злаки и они становятся спелыми, так и человек, пришедший в возраст мужества: все кости его тела твердеют и костные хрящи крепнут, костная кровь превращается в мозг и головной мозг становится полностью [зрелым]. Зиму же мы уподобляем старости: как от прихода Солнца и южного ветра все замёрзшее тает, так в старости нападают болезни и частые недуги и разрушают [человека][96]. Эти времена года являются равными, то есть осенний и весенний; такова же длительность зимы и лета. Как прибывает день в феврале, так увеличивается ночь в июле; как становится теплее в марте, так становится холоднее в декабре.
Ясно знамение, вложенное в ущерб Луны, которая то исполняется светом, то совсем его уничтожает и снова, возрастая, приобретает его от великого Бога Творца. Переменами, которым подвержена Луна[97], Он ясно говорит и показывает на деле, что свет, словно душа, покидая её, делает её будто бы мёртвой, и снова вхождением света она оживает, прибавлением света она делается словно живой[98]. Все это есть образ человеческого естества: когда Луна нарождается, она бывает молодым и тонким Месяцем, и все жители земли видят в нём символ течения человеческой жизни. Так, человек, когда родится в мир, его отец и мать, братья, друзья и соседи радуются о нём, хотя всем известно, что ему придётся умереть через сколько-то лет. Как месяц растёт и светлеет, так и человек в детстве растёт и набирается сил; как Луна достигает полноты, так и человек, выросши, достигает совершенной силы; как свет Луны убывает, так и сила человека, день за днём отходящего от совершенства, скудеет вплоть до смертного часа. Но как Луна возрождается, так и человек о Христе воскресает[99]. Как сказали божественный Иоанн и великий Павел: «Сеется смертный, восстаёт бессмертный; сеется в немощи, восстаёт в силе» (1 Кор. 15:42–43)[100]. Итак, всё творение составлено Божией благодатью и познаваемо ради человека[101].
87
Постулирование характерного для антиохийской богословской традиции буквалистского принципа толкования Библии.
88
Ежегодно Солнце повторяет своё движение по небосклону, перемещаясь за месяц через одно из 12 зодиакальных созвездий, которые в древнерусской книжности обозначались как крꙋгъ зодіискыи, живоносьныи крꙋгъ, а в нашем памятнике месячный отрезок солнечного пути в зодии назван жывотнаѧ чѧсть круга. Отождествление зодиакального круга с животным происходит оттого, что большинство из 12 созвездий носят имена животных (Козерог, Лев, Телец, Скорпион, Рыба и т. д.). Понятие жизненного круга, видимо, отражает языческую веру в астральное влияние зодиака на ход событий и судьбы отдельных людей. Древняя Русь знала абстрактно-формализованное счисление временных отрезков в пределах суток, которые делились на 24 часа, как и сейчас. Кроме этого деления суток, существовало переменное деление, когда часовые отрезки времени в «косом часу» имели разную протяженность в зависимости от времени года: летний час имел большую протяженность, чем зимний. (См. подробнее: Симонов–1977. С. 24–26).
89
В «Шестодневе» в аналогичном месте говорится о том, что Луна за сутки проходит 1/3 часть зодиакального круга, т. е. движется быстрее (ср.: РГБ. МДА. № 145. Л. 111б–112а). По-видимому, имеются в виду три фазы Луны: первая четверть, полнолуние и последняя четверть. Однако этому противоречит начало фразы: «Луна же за это время...», т. е. суточное время, так как перед этим шла речь о сутках из 24 часов. Возможно, эта фраза относится к идущему далее материалу о месячном, а не суточном времени.
90
Солнце проходит 30° эклиптики (один знак зодиака) примерно за месяц. Те же 30° Луна, по тексту Палеи, проходит скорее, всего за два дня и семь часов с третью, что близко к реальности. —
91
Имеется в виду сидерический месяц, в течение которого Луна проходит весь зодиакальный круг, завершая полный оборот своего небесного пути. Продолжительность лунного месяца указывается в 27 суток с третью, что не совсем точно, так как длительность лунных суток не является постоянной величиной. Это также следует из фразы следующего далее абзаца Палеи. Лунный месяц состоит из 30 суток, однако если произвести точные расчёты, то окажется, что лунный месяц короче солнечного. Ср. с «Шестодневом»: РГБ. МДА. № 145. Л. 111б14 — 112а12.
92
Очевидно, под «высшим» имеется в виду «круг» из 12 знаков зодиака (месяцев). Внутри него «круг» видимого с Земли движения Солнца, затем «круг» орбитального движения Луны. —
93
Планет (видимых блуждающих звёзд) было семь (так называемый септенер): Солнце, Луна, Марс, Венера, Меркурий, Юпитер, Сатурн. Земля не считалась планетой, она была центром мироздания; планеты септенера вращались вокруг неё. Тогда, если следовать за движением Солнца, со стороны Земли, то есть внутри солнечной орбиты, будут видны три планеты: Луна, Венера, Меркурий. Вне солнечной орбиты также будут видны три планеты: Марс, Юпитер и Сатурн. —
95
Здесь противоречие, проистекающее из того, что автор пользовался разными источниками. В предыдущем абзаце продолжительность лунного месяца определена в 27 полных и трети 28-го дня суток (см.: коммент. 76). Поэтому следом и вводится оговорка, что лунный месяц короче солнечного.
96
В христианской литературе распространено семиступенчатое деление возрастов человека: 1) младенчество (несмышленность), 2) отрочество (возбуждение страстей), 3) зрелое отрочество (приход в разум), 4) юношество (зрелость, совпадающая с неистовой буестью), 5) средовек (совершенство), 6) старчество (совершенство разума, сопряжённое с физическим утверждением), 7) смерть (дряхлость, болезни). Возрасты уподобляются семи дням творения, семи дням пребывания Адама в раю, семитысячелетнему циклу мировой истории, которые прообразуют доктринальную схему перехода реального временного бытия в эсхатологическую вечность. История в глобальном смысле и человеческая жизнь в индивидуальном плане, согласно этой схеме, претерпевают состояния возникновения, развития, расцвета, упадка (см.: Шляпкин–1909. С. 9–11; Бондарь–1987. С. 82; ср.: Сказание о сотворении Адама. РГБ. Рум. № 257. Л. 174об.–175). Диалектика этапов человеческой жизни соотносилась с глобальным ходом истории, судьба мира (общий план) повторялась во множестве индивидуальных судеб (частный план), воспроизводя ортодоксальную креационистско-финалистическую концепцию бытия. В нашем случае возрастные состояния уподобляются четырём сезонам. Природные аналоги ярко, просто и наглядно иллюстрируют состояния расцвета и упадка человеческой жизни. Но подобного рода аллегории объективно привносят в восприятие жизни элементы циклизма, генетически связанного с дохристианскими воззрениями. Уподобление возрастов сезонам обнаруживаем в древнерусской письменности в апокрифе «Галеново на Гиппократа», который в опосредованной форме воспроизводит четырёхступенчатую схему возрастного цикла. Господство в человеке одной из четырёх стихий, точнее соответствующей ей жидкости организма, поставлена в связь с сезоном года, а на этом основании оценивается физическое состояние организма на каждом из четырёх возрастных этапов, детство (весна) связывается с умножением крови, в период отрочества (лето) происходит умножение красной желчи, в зрелости (осень) умножается чёрная желчь, а старость (зима) сопровождается умножением флегмы. Медико-биологических и естественнонаучных рассуждений, восходящих к еретическим представлениям о глобальных причинно-следственных взаимосвязях мирового универсума, в Палее нет, но даже в присущей комментируемому отрывку нейтральной форме больше черт, типологически близких апокрифу, чем традиционной семичастной структуре возрастов. Можно говорить о воспроизведении в тексте архаических архетипов, положенных в основу образных уподоблений.
98
Архетипическая, общая с «Шестодневом» черта, восходящая к индоевропейской мифологии (см.: РГБ. МДА. № 145. Л. 115а). В преданиях многих народов Луна сначала умирает, затем возрождается, кроме того, она связана с миром мёртвых (см.: МНМ. Т. II. С. 79).
99
Символическое толкование, при котором Луна изображает естество человека, в антиохийской традиции встречается у писателя-апологета св. Феофила Антиохийского (II в.): «...Солнце есть образ Бога, а Луна — человека. Если первое пребывает как бы неизменным и всегда совершенным, то Луна каждый месяц умаляется и как бы умирает, а потом вновь нарождается, символизируя будущее Воскресение. Светила светлые и блестящие — образы пророков, менее светлые — праведников, блуждающие и падающие — образ нечестивых и богоотступников» (Феофил–1978. С. 482). Такую же символику употребляет Василий Великий в «Беседах на Шестоднев» (Василий Великий–1900. С. 116–117), откуда она скорее всего и попала в Палею.
100
Ср.: «Так и при воскресении мёртвых: сеется в тлении, восстаёт в нетлении; сеется в уничижении, восстаёт в славе; сеется в немощи, восстаёт в силе» (1 Кор. 15:42–43); «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрёт, то останется одно; а если умрёт, то принесет много плода» (Ин. 12:24). —
101
Смысл тот, что всё совершающееся в природе символизирует собой жизнь человека, его рождение, возмужание, смерть и воскресение во Христе. Если язычник считал человека частью природы, подчинённым тому же закону смерти, что и остальная природа, то христианин видит в природе всего лишь символ природно-сверхприродной жизни человека, который, будучи частью природы, через таинства Церкви входит в метафизический план бытия — жизнь Божественную. Здесь же Составитель лаконично постулирует весьма важный эпистемологический принцип, утверждающий познаваемость мира. Хотя проблема познания в Палее формально не ставится, она является одной из ключевых, и принцип, применяемый Составителем, пронизывает всё произведение. С точки зрения установки на рациональную познаваемость мироздания, в древнерусской литературе присутствует целый пласт родственных Палее произведений. Сюда можно отнести «Изборник Святослава 1073 года», «Изборник 1076 года», «Послание митрополита Никифора Владимиру Мономаху о посте и воздержании чувств», «Успенский сборник XII–XIII вв.», а также распространённый на Руси общеславянский памятник «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского (Баранкова и др. — 1997. С. 34). Те же тенденции к интеллектуализму в рамках православия преобладали в подходе к проблемам познания у митрополита Илариона, Климента Смолятича и автора «Моления Даниила Заточника». Эти представители утверждали решающую роль разума, который, опираясь на чувственный опыт, в состоянии постичь истину (Горский–1988. С. 96). Палея представляет такой тип мировоззрения, которому чуждо неприятие тварного мира.