Из узкоспециальных работ по материалам Палеи следует назвать труд Р. А. Симонова, в котором анализируются календарные и астрономические данные Палеи[1266].
Довольно широкий охват тем многогранной Палеи присутствует в работах историков философии, которые в силу специфики историко-философских исследований сосредоточивают преимущественное внимание на богословско-философской проблематике и проявляют целенаправленный интерес к идейным, полемическим и естественно-научным аспектам древнерусских текстов. Надо сказать, что первые историко-философские характеристики Толковой Палеи не отличались полнотой и обобщали наблюдения специалистов нефилософских областей знания[1267]. Только в 90-е гг. Толковая Палея стала предметом специального исследования философов, как того и заслуживает выдающейся памятник древнерусской мысли, концентрированно выражавший ментальность эпохи и мировосприятие древних русичей. По материалам Палеи А. П. Щегловым защищена диссертация и опубликован цикл работ, в которых наметилось преодоление однобокого, зауженного подхода к Толковой Палее, но которые, тем не менее, не дают полного охвата универсального содержания памятника, потому что автор сосредоточил своё внимание прежде всего на историософских и натурфилософских аспектах произведения, а другим религиозно-философским и научным темам уделил гораздо меньше внимания[1268].
Философские и научно-значимые пласты палейного содержания анализировались специалистами различных областей знания в связи с публикацией шестодневных разделов произведения. Публикации были подготовлены к изданию в Институте философии РАН и издавались по частям. В них Толковая Палея рассматривается как памятник древнерусской мысли, но многогранная тематика оценивается в комментариях не только с философской точки зрения. В комплексе с религиозно-философскими освещаются и другие аспекты памятника — прежде всего богословско-полемический и натурфилософский. Кроме онтологической, космологической и антропологической проблематики подробно анализируется энциклопедическая информация Палеи, относящаяся к различным разделам богословия, компутистике, медицине, биологии, зоологии, истории и другим областям знания[1269].
Таким образом, уже самый общий обзор содержащихся в палейном составе разносторонних сведений из различных областей знаний подтверждает правомерность высказываний о Толковой Палее как о памятнике энциклопедическом. Одним из первых на эту особенность указал А. В. Михайлов[1270]. У О. В. Творогова, обобщившего оценки памятника разными учёными и охарактеризовавшего многогранное содержание произведения в «Словаре книжников и книжности Древней Руси», были все основания для следующего заключения о Палее: «В ряде случаев «историческое» повествование прерывается «естественно-научным» рассуждениями. Всё это придаёт Палее универсальность, делает её своеобразной энциклопедией как богословских знаний, так и средневековых представлений об устройстве мироздания»[1271]. Остаётся добавить, что широта кругозора во многом обуславливалось сохранением пусть немногочисленных, но не потерявших актуальность реминисценций древнегреческой философской мысли, а также опорой в трактовке отдельных природных процессов на открытия и гипотезы античной науки. Всё вместе это значительно интеллектуализировало богословскую ткань компилятивного и информативного многогранного труда.
Имеются все основания считать Палею типичным представителем средневековой энциклопедической книжности, которая, в силу своей универсальности, играла особую культурную роль в обществе. Как и другие энциклопедические сборники Древней Руси («Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского, «Изборник Святослава 1073 г.», Азбуковники), Палея составлена из текстов авторитетных в христианском мире экзегетов и, кроме того, насыщена данными из различных областей знания: истории философии, астрономии, географии, анатомии, биологии. Она отличалась редким богатством состава и панорамностью видения многогранных проблем бытия. Являясь памятником энциклопедического значения, Палея даёт краткое, ёмкое, суммарное изложение основ христианских представлений о Боге и мире. В силу того, что энциклопедические сборники излагают квинтэссенцию христианской доктрины и соответствующего ей мировоззрения, они относятся к числу наиболее философичных текстов древнерусской книжности. Поэтому в Палее и ей подобных произведениях научные и практически полезные сведения выступают в качестве весомого дополнения к доктринально-богословскому содержанию трудов, представлявших читателю обобщённые, а порою ещё и адаптированные для восприятия «простецов» представления о библейско-монотеистическом вероучении.
1267
См.: История философии в СССР. Т. 1. М., 1968. С. 97; Тихомиров–1968. С. 124–125, 141. К данной работе необходимо сделать важное разъяснение, потому что она хотя и появилась в свет среди подборки рукописей акад. М. Н. Тихомирова, но на самом деле принадлежит перу М. В. Соколова, который подготовил этот текст для I-го тома «Истории философии в СССР». М. Н. Тихомиров, как редактор тома, забраковал предложенный вариант главы о древнерусской философии и предложил для издания свой вариант, который был соединён с фрагментами из статьи М. В. Соколова и в таком виде вышел в 1968 г. Парадокс заключается в том, что после смерти М. Н. Тихомирова под его именем был опубликован отвергнутый академиком текст. Он сохранялся без подписи в машинописном варианте среди бумаг М. Н. Тихомирова и вместе с другими архивными материалами академика был издан, потому что составители сборника знали о работе М. Н. Тихомирова над проблемами древнерусской философии. Кстати, для восстановления справедливости, надо сказать, что соединение пошедших в печать материалов М. Н. Тихомирова и М. В. Соколова, а также их значительную доработку осуществлял В. Ф. Пустарнаков, авторство которого в разделе I-го тома не обозначено вовсе — см.: История философии в СССР. Т. 1. С. 81–106. О разработке палейной тематики в историко–1философской литературе см. также: Замалеев–1987. С. 159–162.
1269
См.: Палея Толковая (онтологический и космологический разделы) / Философские и богословские идеи в памятниках древнерусской мысли. М., 2000. С. 114–204 (публикация древнерусского текста и перевода подготовлена А. М. Камчатновым, комментарии Г. С. Баранковой, А. М. Камчатнова, В. В. Милькова, С. М. Полянского, Р. А. Симонова. См. также: Мильков В. В. Религиозно-философское значение Палеи Толковой / Там же. С. 108–113). Ещё один перевод начальной части Толковой Палеи по Коломенскому списку 1406 г., осуществлённый по инициативе В. Кожинова Р. Багдасаровым (см.: Из Толковой Палеи. До-человеческий цикл творения / Волшебная гора: Философия, эзотеризм, культурология. Т. VII. М., 1998. С. 211–222). Также см.: Палея Толковая (антропологические разделы) / Приложение к кн.: Громов М. Н., Мильков В. В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001 (публикация древнерусского текста и перевода подготовлена А. М. Камчатновым, комментарии В. В. Милькова и С. М. Полянского. Сравнительный анализ религиозно-философского содержания Палеи и Шестоднева см.: Мильков В. В., Полянский С. М. Древнерусская мысль под углом зрения поисков идейно-родственных Шестодневу явлений / в кн.: Баранкова Г. С., Мильков В. В. Шестоднев Иоанна экзарха Болгарского / Памятники древнерусской мысли. Вып. II. СПб., 2001.