Уже подъезжая к «домику тети Пейдж», она воочию убедилась, что праздник намечается грандиозный по меркам городка. Вдоль ограды выстроилась вереница автомобилей, на которых прибыли гости. Из огромного, освещенного праздничной иллюминацией амбара неслась веселая мелодия кантри. Во дворе мужчины возились около громадной жаровни для барбекю.
Припарковав машину рядом с другими, Кристиана отправилась на поиски Патрика. Она обнаружила его в углу амбара. Восседая на деревянной бочке в окружении молодых женщин, он был похож на одного из тех отчаянных парней, которые много лет назад первыми заселяли эти земли. Какая-то дикая необузданность была во всем его облике.
Кристиана неожиданно почувствовала, как внизу живота разливается огненное тепло. Господи, она желала Патрика всем своим существом, она хотела ощутить его сильные ладони на своей груди, его частое дыхание на своей шее…
Громкий женский смех заставил ее прислушаться к тому, о чем рассказывал ее неверный возлюбленный своим очаровательным слушательницам.
— …Тетя Пейдж взяла непрошеного кавалера за шиворот и одним движением вышвырнула во двор. Больше никто не решался свататься к ней, — закончил историю Патрик.
Кристиану охватил праведный гнев. Вот, значит, как он страдает? Как переживает? Как любит ее? Она проехала сотни миль для того, чтобы увидеть, как он развлекает байками провинциальных дурочек!
Первой мыслью Кристианы было уехать, скрыться где-нибудь, где она могла бы дать волю душившим ее слезам. Но следом пришло чувство смертельной обиды.
— Ну, нет, Патрик Корнелл, прежде чем я покину ферму, ты узнаешь все, что я о тебе думаю, — пробормотала Кристиана себе под нос и решительно направилась к изменнику.
Веселя гостей анекдотами из жизни прежних обитателей фермы, Патрик постоянно прислушивался к своему сердцу: не ушла ли из него тоска по Кристиане? И каждый раз печально понимал, что не ушла. Образ прекрасной художницы преследовал его повсюду, порой становясь таким реальным, что заставлял вскакивать по ночам с постели и спешить к двери, принимая случайный шорох за стук любимой. Вот и сейчас пред ним предстало видение — Кристиана, правда крайне рассерженная. Ее иссиня черные волосы свободно ниспадали на плечи, голубые глаза источали леденящее душу презрение, тонкие пальцы сжались в кулаки. Если бы валькирии водились на юге, они выглядели бы именно так.
— Патрик Корнелл, что, черт возьми, здесь происходит?!
Доли секунды ему хватило, чтобы осознать: Кристиана, стоящая перед ним, так же реальна, как и он сам.
— Кристиана?!
— Да, это я! Извини, если помешала тебе развлекаться!
— О чем ты говоришь? Я рад тебе.
Спрыгнув с бочки, он шагнул ей навстречу, но она отпрянула от него как от прокаженного.
— Лицемер!
— Ты ругаешь меня?
— Нет, я ругаю себя за то, что так долго позволяла себя дурачить, за то, что верила тебе, за то, что любила тебя! — Последние слова она буквально выплюнула ему в лицо.
Притихшие гости, ставшие свидетелями этой сцены, не двигались с мест. Патрик растерянно улыбнулся.
— Ты проделала долгий путь только для того, чтобы предъявить мне нелепые обвинения?
— Нет, я привезла тебе подарок.
Она швырнула к его ногам бумажный пакет и выбежала вон. Патрик посмотрел ей вслед, а затем обратился к собравшимся:
— Продолжайте веселиться…
Притаившись за углом конюшни, Кристиана видела, как спустя некоторое время после нее из амбара появился Патрик. Он поспешно подошел к ограде и посмотрел на дорогу, ведущую в город, затем скрылся в доме. Она зарыдала от охватившей ее горечи. Разбилась хрупкая мечта о счастье. Ей незачем больше жить!
Что-то мягкое ткнулось в нее холодным носом и мяукнуло. Кристиана с удивлением узнала своего любимца.
— Брайтон! Это ты? Ты поедешь со мной? Потому что для меня здесь нет места.
Патрик нервно мерил шагами кухню. Он искренне недоумевал, что это нашло на Кристиану. Праздник для него был испорчен окончательно и бесповоротно…
Негромкий стук в дверь отвлек его от невеселых размышлений. В дверях стоял один из рабочих, помогавших ему восстанавливать ферму, он передал Патрику пакет, который, убегая, бросила Кристиана.
— Спасибо. — Патрик сдержанно улыбнулся.
— Не за что. Старый Джейкоб, ну, тот, который держит табачную лавку, просил передать, что если вы надумаете искать девчонку, которая раскричалась на празднике, то он знает, где она остановилась.