Рабочие неспешно, но споро забирались в грузовики, о чём-то переговариваясь на своём языке, которого Килиан не понимал. Он знал, что это язык пичи, и боялся, что так и не сможет его выучить. И в довершение всего, единственный испанец, с которым он может разговаривать на протяжении этих часов — неприятный тип, что сейчас кричал на них, повторяя фразы, звучащие в голове непрестанным рефреном.
— Пошёл, хватит спать! Quick! Muf, muf!
Оставалось ещё несколько человек, когда перед Грегорио остановился худой измождённый юноша печального вида, со всеми признаками лихорадки, с поникшей головой и сложенными на животе руками.
— Чего тебе ещё? — сердито бросил Грегорио. — Смотри на меня! Чего тебе надо?
— I de sick, massa.
— All time you de sick! — рявкнул Грегорио. На миг воцарилось молчание. — Ты всегда болен! Каждый день одна и та же песня!
— I de sick for true, massa Gregor, — он молитвенно сложил руки на груди. — I want quinine.
— How your name?
— Умару, масса.
— Ну что, Умару, хинина захотел? — Кнут щёлкнул о землю у него под ногами. — Как тебе понравится такой хинин?
Килиан уже открыл рот, чтобы вмешаться, но парень тут же забрался в кузов грузовика, не смея больше возражать — лишь бросил на белого ненавидящий взгляд. За ним последовали остальные, стараясь забраться в кузов как можно проворнее. Водитель первого грузовика настойчиво жал на клаксон.
— Ну, что встал? — крикнул Килиану Грегорио, направляясь к машине. — В кабину, живо!
Килиан подчинился и устроился справа от водителя, а Грегорио рядом. Колонна тронулась в путь. Несколько минут оба молчали. Килиан смотрел в окно, как бараки и дворовые постройки сменялись посадками какао, над которыми высились эритрины и бананы, защищая их от солнца своей тенью, чтобы нежные деревца какао не получили ожоги. Порой ветви деревьев смыкались над головой, образуя туннель над пыльной дорогой.
— А я думал, сейчас уже никого не бьют кнутами, — вдруг сказал Килиан.
Грегорио был удивлён столь откровенным замечанием.
— Видишь ли, парень, — ухмыльнулся он в ответ. — Я здесь уже много лет и знаю, что порой приходится прибегать к суровым мерам, чтобы заставить их слушаться. Они же врут и не краснеют — если негры вообще могут краснеть. Если они больны и не выходят на работу, им платят как за полноценный рабочий день. Скоро ты сам в этом убедишься. Все они те ещё симулянты, и притом суеверные. Совершенно невыносимое сочетание!
Килиан ничего не ответил, и тот продолжил:
— Что же касается кнута, то говорю прямо: если его у меня отберут, я уволюсь — в тот же день! Кстати, зачем, по-твоему, твой брат таскает с собой дубинку? Хозяину нужна прибыль, и я ее обеспечиваю. — Он достал из нагрудного кармана сигарету и закурил. Выпустив изо рта струю дыма, добавил угрожающим тоном: — Если не хочешь со мной ссориться, с этой минуты ты станешь слепым и глухим, ясно?
Килиан стиснул зубы. Ну почему из всех служащих ему всучили в напарники именно этого кретина? Он даже рассердился на отца и брата, не предупредивших, что здесь есть такие люди. Он, конечно, не настолько глуп, чтобы думать, будто путь будет усыпан розами, но все же ему даже в голову не приходило, что в действительности означает выражение, «суровые меры», которое он уже столько раз слышал от самых разных людей. Килиан сгорал от желания дать волю гневу, вызванному словами и тоном Грегорио, однако предпочёл промолчать, ибо внутренний голос советовал не искать проблем на свою голову в первый же день.
Внезапно машину сильно тряхнуло, и его бросило вперёд, так что он ударился головой о лобовое стекло.
— Какого черта!.. — рявкнул он.
Больше он ничего не сказал, увидев, что с идущим впереди грузовиком случилось что-то странное. Несколько человек прямо на ходу выскочили из кузова и теперь корчились от боли, лёжа на земле. Другие громко кричали и расталкивали товарищей, стремясь поскорее выскочить. Водитель остановил грузовик и теперь стоял чуть поодаль, ошеломлённо наблюдая за этой сценой. Другой человек как безумный бросился к ним, суетливо размахивая руками и крича что-то на непонятном Килиану языке.
— Snek, snek!
— Вот черт! Кто бы мог подумать? — Грегорио в ярости соскочил на землю.
Килиан выскочил из кабины вслед за ним.
— Но... что случилось?
— На них свалился чертов удав, и они все словно взбесились!
Он бросился туда, снова и снова что-то выкрикивая, но большинство рабочих лежали на земле раненые или медленно пытались встать. Кто мог, спешил убраться как можно дальше от грузовика. Килиан последовал за Грегорио, не слишком представляя, что теперь делать.