— Принеси мачете! — крикнул Грегорио. — Сейчас же!
Килиан бегом бросился к кабине, схватил с сиденья мачете и вернулс. Грегорио по-прежнему стоял рядом с кузовом грузовика.
Килиан застыл, похолодев от ужаса.
Перед ним извивалась громадная змея — он даже представить не мог, что бывают такие огромные змеи. Удав почти трёхметровой длины.
— Полезай в кузов и убей его! — приказал Грегорио.
Килиан не сдвинулся с места. Он, конечно, встречал змей — скажем, когда косил летом траву — но по сравнению с этим чудищем они выглядели просто дождевыми червяками.
— Ты что, не слышишь?
Килиан по-прежнему не двигался с места. Скривив губы, Грегорио презрительно бросил:
— Я вижу, ты мало того что неумеха, так ещё и трус! Дай сюда!
Грегорио выхватил мачете у него из рук, поставил ногу на брызговик и на глазах у перепуганных рабочих забрался в машину. Те завопили от ужаса. Несколькими ударами мачете Грегорио разрубил змею на части. Кровь брызнула во все стороны, но ему, казалось, было наплевать. Снова и снова Грегорио с яростными криками обрушивал мачете на несчастного удава. Покончив с ним, он насадил на острие мачете кусок змеиного мяса и поднял его над головой, чтобы все видели.
— Это всего лишь животное! Просто животное! — обрушил он свой гнев на Килиана. — Вот этого ты испугался? Вот этого?
Грегорио принялся раскидывать останки рассеченной змеи по обе стороны дороги. Затем одним прыжком соскочил на землю, велел водителю поворачивать и подошёл к Килиану, так и стоявшему соляным столбом.
— Эй, ты! Тех, кто серьёзно ранен — в грузовик! Пусть из доставят в больницу — как раз будет работа для нашего нового доктора! А остальных — тех, что могут идти — распихать по другим грузовикам!
Килиан посмотрел из стороны в сторону и решил начать с тех, кто ближе. Один пострадавший лежал совсем рядом, зажимая рану на голове. Килиан опустился перед ним на колени. Тот что-то лопотал на чужом языке; Килиан не понимал ни слова, но и так было ясно, что он жалуется: рана обильно кровоточила, а из глаз стекали тяжёлые слёзы. Килиан вытащил из кармана платок и с силой прижал его к ране, чтобы остановить кровь, одновременно уговаривая его на испанском.
— You no talk proper, — повторил рабочий; Килиан по-прежнему не понимал, что он хочет сказать. — I no hear you.
Рядом с ним опустился на колени кто-то ещё и принялся что-то мягко втолковывать раненому; слова незнакомца, казалось, немного его успокоили. Тот помог раненому приподняться, показывая жестами, что ему следует сесть.
— Your name? — спросил благодарный Килиан у своего нежданного помощника.
— Меня зовут Валдо, масса. Я...
— Буби, я понял. Ты говоришь на моем языке, — Килиан возвёл глаза к небу и облегченно вздохнул.
Он заметил, что этот человек похож на Симона — разве что у него не было морщин на лбу — и одет иначе, чем другие рабочие. На нем была белая рубашка, короткие шорты, гольфы и тяжёлые ботинки. Должно быть, он был значительно старше боя, поскольку уже водил машину. — Полагаю, ты шофёр? — спросил Килиан.
— Именно так, масса.
— Ну что ж, Валдо, будешь моим переводчиком. Можешь спросить у него, сумеет ли он дойти до машины?
Туземцы перекинулись несколькими фразами, после чего раненый решительно покачал головой.
— Что он говорит?
— Он говорит, что может дойти, но не полезет в грузовик, залитый змеиной кровью.
Килиан открыл рот от изумления.
Снова услышав крики за спиной, он оглянулся и увидел, как Грегорио пытается затолкать в грузовик нескольких мужчин, а те отчаянно сопротивляются.
— This man no good. Send him na Pañá, — торжественно произнёс раненый.
Килиан посмотрел на него: тот указывал в сторону Грегорио.
— I curse him.
— Валдо, что он говорит?
— Он говорит... Говорит, что это нехороший человек, пусть он убирается в свою Испанию, и что он его проклинает.
Прежде чем белый человек успел осознать значение этих слов и понять причину такого гнева, Валдо поспешил объяснить:
— Масса, нигерийцы панически боятся змей. Они верят, что, если убить змею, злые духи, живущие в ее теле, обрушат на тебя и твоих близких все болезни и несчастья. Да-да, и на близких тоже.
Килиан ответил недоверчивым жестом, упёр руки в бока, глубоко вздохнул и направился к Грегорио, который пытался загнать раненых в грузовик.
— Если мы не смоем кровь, он туда не войдёт, — произнёс он как можно спокойнее.
— Не говори ерунды! Если войдёт один, то и остальные никуда не денутся. Даже если придётся загонять их пинками!