— Не обращай внимания, Килиан, — произнёс наконец Марсиаль. — Раньше он не был таким, а теперь вдруг как с цепи сорвался. Но, как говорится, собака лает, ветер носит...
— Очень на это надеюсь, — спокойно ответил Килиан, хотя внутри у него все клокотало от ярости. — Ещё одного раза я ему не спущу.
В пятницу вечером Йеремиас передал Симону записку, которую принёс бой из дома Хулии. Хулия писала, что обоих братьев и Антона ждут в ее доме к ужину.
Килиан едва дождался субботнего утра, чтобы поговорить с Хакобо. В шесть часов утра он спустился во двор, где уже собрались брасерос, как никогда пунктуальные, в ожидании еженедельного жалованья. Они ждали, выстроившись в шеренгу, пока назовут их имена одно за другим, чтобы получить желанные деньги и поставить отпечаток пальца напротив своего имени в списке, лежавшем на вынесенном во двор столе. Эта церемония, так же, как еженедельная выдача поварам продуктов по понедельникам, занимала около двух часов. Дожидаясь, пока их вызовут, брасерос пользовались возможностью почистить зубы своими неразлучными «чок-стик» — щеточками, сделанными из корешков, которыми, собственно, и были обязаны своей ослепительной улыбкой.
Килиан подошёл к Хакобо и протянул ему записку Хулии.
— Очень умно, ничего не скажешь, — раздраженно фыркнул Хакобо. — Она прислала записку тебе, чтобы мы точно пришли. Ну что бы ей стоило выбрать какой-нибудь другой день? Так нет же: обязательно в субботу!
— Чем тебе не нравится суббота? — поинтересовался Килиан. — Какая разница?
— Субботний вечер здесь священен, Килиан. В смысле, для всех. Посмотри на этих людей. Чему, по-твоему, они так радуются? Завтра им выплатят жалованье, а вечером они спустят изрядную его часть в Санта-Исабель.
— Так что же: идём мы в гости или нет?
— Да-да, конечно, идем. А теперь ступай к Грегорио, и чтобы никаких препирательств! Сегодня он будет как шелковый.
Когда Килиан сел за стол, Грегорио сунул ему список своих бригад. Затем поднялся из-за стола, даже не взглянув на Килиана.
— Вот, возьми, — сказал он. — Я сегодня занят, мне нужно готовить отчетный материал по Обсаю. Нельсон тебе поможет.
Килиан сел за стол и принялся изучать список. Поглядев на Симона, он заметил, что тот несколько заскучал. Парнишка был одет, как всегда, в шорты и рубашку с короткими рукавами, то и другое — цвета хаки. Вот только на ногах у него вместо ботинок сегодня были простые сандалии из кожаных ремешков.
Несмотря на то, что он был похож на других ребят своего возраста, Килиан всегда отличал Симона по особому блеску в огромных глазах — казалось, парень все время начеку, словно постоянно ждёт какого-то подвоха, поводя головой из стороны в сторону и подмечая все, что происходит вокруг. Килиан жестом подозвал его к столу, чтобы помог Нельсону переводить. Когда подошла очередь одного из рабочих, к столу тут же протолкался другой и встал рядом, что-то возмущенно тараторя без остановки. Килиан мысленно выругался: день начинался с очередной дрязги.
— Что случилось, Нельсон? — спросил он.
— Этот человек утверждает, что Умару должен ему деньги.
Это имя показалось Килиану знакомым. Подняв взгляд, он вспомнил парня, которому Грегорио отказался дать хинин в тот день, когда произошёл памятный случай с удавом.
— За что ты ему должен? — спросил он.
Хотя Нельсон старательно переводил каждое слово, уже по одним жестам Умару можно было догадаться, что он не намерен платить. Между тем, истец с каждой минутой все больше выходил из себя. Остальные рабочие молча наблюдали за этой картиной.
— Экон одолжил ему свою жену. Умару попользовался ее услугами, а теперь не хочет платить.
Килиан растерянно заморгал и стиснул зубы, чтобы не рассмеяться. Ничего смешнее он в жизни не слышал. Не веря своим ушам, он смотрел на этого привлекательного мужчину среднего роста, с коротко остриженными волосами, высокими скулами и ямочками на щеках.
— Так, говоришь, Экон одолжил ему свою жену?
— Да, конечно, — как ни в чем не бывало, ответил Нельсон. — Умару холост. Холостым нужны женщины. Женатые одалживают им своих жён, если жены не против, а те потом платят им деньги. Так вот, Экон хочет получить свои деньги.
— Мони, мони — да, масса! — повторял Экон, старательно кивая.
— Мони нет, масса! — столь же упрямо повторял Умару, мотая головой.
Килиан фыркнул. Он терпеть не мог выступать в роли третейского судьи. Так они никогда не закончат!
— Свидетели есть? — спросил он.
Нельсон перевёл его вопрос. На него тут же ответил двухметровый гигант с руками толщиной с бедро обычного мужчины.