- Ты давно знаешь Флойда? - Хриплый голос Кайла тянет слова, но он не смотрит на меня. Фигурка дельфина качается в разные стороны из-за движения машины. Если бы я знала, каков запах горного воздуха, то сказала бы, что это запах машины Кайла. По крайней мере, я так себе его представляю. Когда тебе легко дышать, но от этой своеобразной легкости легкие периодически содрогаются в странных конвульсиях.
- Два года или что-то вроде этого, - я улыбаюсь прежде, чем продолжить, - он невероятно тонко чувствует психику преступника.
Подбородок Кайла вздымается, и он начинает смеяться.
- А ты? - я всегда четко следовала написанным инструкциям, что также незамедлительно приводило ведущий процесс к интересующему меня ответу. Возможно, это более сложный способ, но когда ты не можешь почувствовать энергию, исходящею от человека, другого выхода не остается.
- Я больше теоретик, нежели практик, - утверждаю я, и машина останавливается возле улицы вдоль набережной. Я иногда бывала в здешнем кафе, преимуществом которого был вид на море и простота, которая несомненно поглощала чрезмерный пафос некоторых посетителей.
Когда мы приходим сюда с моим другом Кэри, некоторые официантки ведут себя совершенно неподобающе людям, обрамленных мозгом и интеллектом. Как-то раз, одна миловидная брюнетка, приняв заказ, благополучно принесла его Кэри, а мне мой сразу же решила доставить прямиком в место назначения, опрокинув на верхнюю часть тела. Я соглашаюсь не придаваться воспоминаниям, учитывая, что сейчас со мной Кэри постарше да и посолиднее.
Кайл, держа меня за руку, ведет нас прямиком куда-то ближе к восточной части кафе, чтобы быть ближе в виду на море. Деревянные лакированные перегородки украшены непонятными узорами, изображающие разные виды птичек.
- Ты не собираешься спрашивать меня, откуда я знаю Флойда? - спрашивает Кайл и подносит руку вверх, призывая официанта.
- Собираюсь.
Кайл кивает, концентрируясь на мне.
- Он мой старый и очень хороший друг, - пока его речь плавно замедляется, я разглядываю полоску родинок на его скуле, которые образовывают что-то похоже на молодой месяц, его губы медленно двигаются, ударяясь друг об друга. - Он как-то обратился ко мне за помощью, когда я еще работал в фирме своего отца. Мне показалось, что он может стать моим другом, несмотря на его возраст.
- Он удивился, узнав, что мы знакомы, - говорю я.
Официант приносит заказ, аккуратно расставляя его на столе.
- Спасибо, - обращается Кайл к парню. - Я, честно говоря, тоже удивился.
- Почему?
- Он ужасно жестокий прокурор, - говорит Кайл, уже прожевывая что-то из своей тарелки, - боюсь, что он имеет на тебе дурное влияние.
Он опять смеется, хотя звучало это вполне устрашающе.
- Он заставляет думать, как бездушный судья, решающий все на свете, - продолжает он.
Второй кусочек ананаса отправляется в его рот.
- Вот уже дела, - смеюсь я, - и чем это мне грозит?
Я также принимаюсь за еду, а со стороны моря отчетливо шумят чайки, кружа над ним.
- Он может вбить тебе в голову маскирующий эффект нелюбви к мужчинам.
- Ты перечитал Фрейда, - осуждающе говорю я, призывая прекратить эту тему, и перевожу его внимание на совершенно иной объект. Он с радостью обсуждает все на свете, но когда одна чайка отлетает от своей пары, грозясь покинуть общество другой, я невольно думаю, что Флойд все-таки подозрительно быстро внушил мне свою политику: не влюбляться.
"Старые раны"
С приходом выходных моя жизнь вернулась в прежнее русло - я не виделась с Кайлом, сосредоточилась на работе и к своему удивлению, вспомнив про друга Кэри, ближе в вечеру позвонила в Америку. Вечернее небо постепенно набирало розовых очертаний, придавая океану новых красок. В комнате было темно, лишь потрескивание угля в камине затмевало набирающей силы темноту.