— А как же я? — спросил Николай, — Я ведь просил не для себя. Я просил для своего брата. Я хотел, чтобы он жил!
— Ты хотел! — воскликнул незнакомец, обернувшись к Николаю так резко, что полы его плаща широко взметнулись, — Вот именно — ты хотел, чтобы он жил! Ты! Ты не хочешь терять своего брата, так что желание это — твое! А ты спросил его, чего он хочет на самом деле? Нет моей вины, что умирает твой брат, Николай. Твой брат убивает себя сам! А вы… Вы! Задумайтесь сами — много ли вы думаете на самом деле о других? Порой нам кажется, что мы думаем о ком-то другом, а на самом деле мысли наши все равно о себе самих. Порой, прикрываясь помощью ближнему, мы жалеем втихаря самих себя. Вы говорите, что знаете, что нужно вам для счастья, но на самом деле суждения ваши о собственном счастье поверхностны, вы не знаете сами ни того, чего вы хотите на самом деле, ни то, как это получить, ни то, как это удержать, раз уж оно само упало вам в руки! И вы обвиняете в этом Арсения, вашего друга? Вы завидуете ему за то, что он успешен, за то, что он знает ответы на эти вопросы, на которые ответов не знаете вы! Арсений умен, он знает, чего он хочет, и он добился всего этого сам. Сам! Не это ли доказательство его силы и ума? Вам есть чему поучиться у вашего друга. А не обвинять его в собственной беспомощности! Вы плачете о том, что нет в вашей жизни счастья, но не понимаете того, что причина вашего несчастья в вас самих! Так стоит ли сидеть в кругу и жаловаться друг другу, словно клуб неудачников вместо того, чтобы идти и строить своими руками свое счастье? Своими руками и своей головой!
Взмахнув плащом, незнакомец быстро зашагал прочь. Взметнулись клубы пыли, и он исчез в них, словно растворившись в пустоте.
Опустив глаза, молодые люди разошлись по домам, не обмолвившись друг с другом ни единым словом.
На город опустились летние темные сумерки.
На том месте, где недавно сидели друзья, остались лишь незамысловатые узоры, одни лишь палочки на песке.
Нет преград
В лесу всегда очень тихо. Только где-то вверху чирикают птицы, да шелест листвы выводит из задумчивости редкого путника, отправившегося собирать грибы, а может, ягоды в теплый солнечный день. Он ходит по лесным тропинкам, мягко ступая на зеленую нетронутую траву, заглядывая под раскинувшиеся лопухи лесных листьев и нависшие ветви деревьев да небольших кустов, прислушиваясь к шелесту листьев, пению птиц и прочих лесных звуков, вдыхает свежий лесной аромат и осторожно пробирается по залитым солнцем пролескам. В лесу тихо. Лес что-то тихо и ласково нашептывает ему, и он с улыбкой слушает лес. Совсем тихо. Он думает, что он здесь один. Не считая пугливых лесных птиц, пушистых белок, с интересом наблюдающих за ним с высоты верхушек густых деревьев, лукаво подмигивая блестящими хитрыми глазками. Да еще лягушек, порой выглядывающих из-за болотных кочек, и исчезающих в траве вновь.
Он думает, что он здесь один. Откуда ему знать, что здесь, в лесу, где-то в маленьких норках под землей может жить маленький народец, такой маленький, что, если какой-нибудь его представитель не покажется целиком из-за пучка травы, а лишь осторожно высунется из-за куста, то его можно и не заметить большому человеку, принимающему маленькую зеленую шляпку любопытного человечка за крохотный опавший листок.
Нет, откуда ему это знать. Человек такого никогда не заметит, ему и в голову не придет, что такое вправду может быть на свете. Откуда ему понять, что маленький народец гномов — это не вымысел старых сказок, а реально существующее маленькое чудо, что гномы — это такие же люди, как и мы все, просто они маленькие и живут в лесу. Каждый может жить, где ему нравится, вот они и живут здесь. Разве можно представить, чтобы маленький народ жил в большом человеческом городе, устраивал дома в городских подвалах и канализациях? Нет, это невозможно, это место не для них. Их место в лесу.
Но откуда уж об этом знать человеку. Он может бродить себе по лесной поляне, собирая грибы, бережно рассматривая все кустарнички и травинки, и быть в полной уверенности, что он здесь совершенно один. А на самом деле вокруг него стоят эти самые гномы, наблюдая за ним из-за кочек и пучков травы. Им же тоже интересно, как живут эти люди, и как же можно жить, будучи таким огромным, как мы все?
Человек слушает тихие звуки леса. Откуда ему знать, что во всем — и в этом шелесте зеленых листьев, и в этих легких дуновениях ветерка — во всем слышится множество тоненьких голосов, которые разговаривают с ним и друг с другом, или поют свои песни, собираясь в свой большой дружный круг.