Как только спортивный инструктор хлопнул в ладоши и прокричал: “Все по своим местам!”, — Риган незаметно покинула спортивный зал. Из ванной она потихоньку умудрилась позвонить Норе и Люку, зная, что именно сейчас они ожидают ее у себя в каюте.
Нора и Люк с удовольствием, не торопясь, завтракали в гостиной своего номера. На столе был еще один прибор специально для Риган. Та вскоре вошла и со вздохом облегчения опустилась на приготовленный для нее стул. Нора налила ей чашку кофе. На матери был розовый шелковый халат, и Риган с радостью отметила, что Нора даже без макияжа выглядела просто прекрасно. Люк был уже облачен в темно-голубой спортивный костюм, который сидел на нем слишком уж строго.
Сама каюта была выкрашена в белый и персиковый цвета. Солнечные лучи лились в комнату через большие иллюминаторы. Все это действовало на Риган успокаивающе.
— У меня только сорок пять минут, после чего надо будет идти забирать Веронику со спортивных занятий, — сообщила она.
— А в целом, дорогая, как там у тебя, получается? — спросила Нора, не сумев при этом сдержать улыбку.
— В целом это мне напоминает состояние, когда ты идешь на первое свое свидание и уже через десять минут сознаешь, что ты совершила ужасную ошибку, но делать нечего, и тебе приходится скучать с этим типом весь долгий и ненужный вечер.
— Да, но для тебя-то такой “вечер” грозит продлиться целых пять суток, — вступил в разговор Люк.
— Спасибо за напоминание, папочка. А ч-то думала, что одно из твоих профессиональных качеств — способность к утешению людей. Вместо этого ты только подчеркиваешь сложность моего положения. — Риган зевнула. — Вероника, вообще-то, не подарок. В прошедшие выходные она организовала для нас в Оксфорде нечто вроде приема, и в результате мы узнали там кое-что совершенно неожиданное. Вы помните мою соседку по комнате в общежитии колледжа, Атену?
— А, ту, с черными ногтями? — вспомнила Нора. — Не помню, что там с ней произошло? Она тогда сбежала с кем-то или что-то в этом роде?
— Скорее, “что-то в этом роде”. Ее убили, — сообщила Риган. Она коротко рассказала о том, как обнаружили тело Атены. Родители слушали, потрясенные.
— Комиссар полиции Ливингстон попросил меня попытаться вспомнить, не говорила ли мне Атена о своих планах с кем-нибудь встретиться в тот вечер. Я так ничего и не вспомнила, но собираюсь достать с нашего чердака мой дневник. Может, записи помогут мне, наведут на какие-нибудь мысли… — Риган также рассказала родителям о своей задумке позвонить Ливингстону и попросить его прислать ей газетные отчеты из Греции, сводку греческой прессы об убийстве Атены.
— Здорово придумано, — поразмыслив, признала Нора. — Ты как бы детектив, который берется за расследование преступления, совершенного многие годы назад, и находит факты, по каким-либо причинам необнаруженные в ходе первого следствия.
Риган решила позвонить в Оксфорд прямо из номера родителей. Она удобно устроилась в кресле и стала ждать, когда ее соединят с нужным абонентом.
— Потом скажите мне, во сколько этот звонок обойдется. Я бы позвонила из нашей каюты, но очень уж не хочется, чтобы Вероника знала о звонке.
Нора и Люк улыбнулись.
— Ну, конечно, мы представим тебе счет за этот звонок, — усмехнулся Люк. — Кстати, ты выпила еще две чашки кофе, стакан апельсинового сока и откусила кусок от нашего рогалика. Это все не просто так.
Риган уже стала обеспокоенно поглядывать на часы, когда оператор наконец-то сообщил ей, что комиссар Ливингстон на проводе. Представившись, девушка в двух словах изложила полицейскому свою идею относительно газет и важности того, что в Греции пишут об Атене и ее убийстве.
— Я перешлю на корабль то, что вы просите, — согласился инспектор. — Мы сможем перевести все эти публикации для вас, причем достаточно быстро. Кроме того, в том месте, где живет семья Атены, вероятно, есть и англоязычная газета. Мы, со своей стороны, пока ни до чего существенного не докопались. Есть, правда, одна вещь, которую вам необходимо знать. Мисс Этуотер, можно сказать, чудом выжила. Она на пути к выздоровлению, но в ее желудке были обнаружены частицы яда.
— Так Пенелопу пытались отравить? — Пальцы Риган вцепились в трубку телефона. Она просто не могла поверить своим ушам. — Но как это могло случиться?
Ливингстон начал медленно, взвешивая слова:
— Она говорит, что сама готовила паштет к коктейлю, который леди Экснер устраивала для бывших выпускников. Так вот, по ее словам, остатки бисквитов с этим паштетом она доедала уже в своей комнате вечером в воскресенье. Один из бисквитов горничная обнаружила в кровати Пенелопы. В общем, помните такую поговорку: “Ты мой друг, я тебя так люблю, что могу тебе позволить есть галеты в моей постели в любое время, когда тебе это заблагорассудится”. Бог мой! Так вот, когда в ее желудке обнаружили яд, мы срочно начали искать его источник, и нам повезло. Повезло, потому что дамочка не была чистюлей и любила поесть в кровати.
— А не может быть, чтобы она сама по ошибке добавила в паштет что-то не то? — спросила Риган.
— Видите ли, вряд ли люди станут хранить мышьяк на полке рядом с продуктами, используемыми для приготовления паштетов, — заметил Ливингстон. — Очень странным представляется мне все это дело. Так что договорились. Как только у меня будут эти греческие статьи, я срочно переправлю их вам по факсу. Надеюсь, они действительно помогут вам вспомнить что-либо полезное для расследования.
Риган повесила трубку. Она торопливо рассказала Норе и Люку то, что узнала от Ливингстона о Пенелопе, потом стала прощаться.
— Мне пора возвращаться. Гебби Гевин должен сейчас привести Веронику к нашей каюте, а уже через пятнадцать минут начнется обучение правилам безопасности при плавании.
Когда Риган готова была уже выскочить из каюты, Нора прокричала ей вслед:
— Риган, я начинаю беспокоиться по поводу всего этого дела. Тело Атены было обнаружено неподалеку от поместья Экснеров. Теперь выясняется, что эта твоя Пенелопа была кем-то отравлена. Я тебя очень прошу, будь осторожна!
— Ну-ка, ну-ка, напрягли ягодицы! Так! Так и держите, не расслабляйтесь. И раз, и два, и три! Теперь расслабьте мышцы. И два, и три. Напрягите ягодицы еще раз и два. Сильнее, еще сильнее, расслабьте мышцы…
Гевин огляделся. Окружавшие его люди могли тут напрягать и расслаблять мускулы своих задниц хоть до второго пришествия. Это все равно никак не улучшит их фигур. Тоже мне “спортивная секция”: “Сиди и худей”! Ерунда! Это то же самое, что попытаться убедить какого-нибудь жирного домоседа в том, что он натренирует свои мышцы, если будет регулярно давить на кнопки пульта дистанционного управления одной рукой и пихать себе в рот чипсы другой. По лицам пожилых людей, занимавшихся в секции вместе с Гевином, было, однако, заметно, что они-то как раз уверены в обратном: они делают некое полезное себе дело. Что ж, тогда пусть действительно напрягают свои ягодицы.
Сорок пять минут спустя молодой мускулистый инструктор проорал:
— Спасиба-а-а всем-м-м! — И, хлопнув несколько раз в ладоши, добавил: — Увидимся завтра. И прошу не злоупотреблять калорийной пищей, которой они тут вас пытаются пичкать с утра до вечера. Меньше ешьте и больше двигайтесь! Сейчас самое время пойти и подышать прекрасным морским воздухом!
— Обязательно! Обязательно это сделаю! — воскликнула Вероника. — Но сначала всем нам надо хорошенько подготовиться к занятию по безопасности плавания.
Заявление это нашло живой отклик в сердцах остальных пассажиров, пришедших в спортивный зал этим утром. Все они с готовностью закивали головами и забормотали: “О, да, конечно. Правильно! Совершенно правильно!”
Вероника вскочила на ноги и крикнула:
— Гевин, давай наперегонки: кто быстрее добежит до моей каюты? — И бросилась бежать со всех ног в направлении своих апартаментов.
Гевин же кое-как освободил свое не жирное, но явно не спортивное тело из объятий кресла и нехотя затрусил следом за ней. Вероника же продолжала бежать впереди, при этом маршрут ее движения вовсе не был прямым, она отклонялась то вправо, то влево, то опять к правому борту, повинуясь наклонам и покачиваниям корпуса корабля. Когда она уже совсем было схватилась за ручку двери в свою каюту, Гевин настиг-таки ее, поймал за локоть.