Третий раз за зиму выпал обильный снег, и знатный морозец бодрит с утра. Машина максуса дожидается у ворот дома. Поездка в Мазари Шариф долгая, мушавер натянул шерстяные носки – подарок тещи. Торжимон с золотыми зубами тоже оделся потеплее. Выехали на основную трассу. Вокруг непривычно бело: горы, равнина, дорога – все в снегу. На трассе стаями сидят маленькие серенькие птички с хохолками. Видимо, асфальт остывает за ночь меньше, чем камень гор. Пичужки так замерзли, что даже инстинкт самосохранения покинул их. Машины едут по ним, оставляя за собой раздавленные перышки несчастных пташек. Сегодня, очевидно, мороз крепче обычного, ибо у советника через полчаса начали мерзнуть ноги и тещино рукоделье не помогает. Посмотрел на водителя – афганца, а он в галошах на босу ногу… Ну, разве такой народ победишь?
Для Ваханова начались последние дела: последний раз посетил Мазари Шариф, последний раз сделал визит в улусвали Хульм, попрощался с командиром мангруппы пограничников, последние встречи со знакомыми командирами, последний отчет по работе. И именно в последний месяц его пребывания в провинции ее посетил министр МВД ДРА генерал Гулябзой – бывший летчик. Один из активнейших участников Саурской революции, халькист, член Политбюро ДРА, член Революционного совета и Совета обороны. Обучался в академии МВД СССР,потому не мог не заглянуть к советникам царандоя. Он как будто чувствовал, что мушавер Еремей навсегда оставляет Афганистан, и подгадал свой приезд к его отъезду. Как можно без фотографии с афганским министром МВД приехать в Пензу?
Для волжанина-пензенца командировка в страну афганских «чудес» закончилась. Когда придет час ухода, найди привет оставшимся, если широк твой путь. Прощание с начальником и оперативниками максуса было недолгим, но грустным. Мушавер возвращается в мирное время, где не слышно свиста пуль и на скалы не брызжет кровь человеческая из разорванного снарядом тела, а для них «командировка» бессрочная, каждодневная, опасная и без выходных. Одна надежда на свою судьбу – согласного она ведет. Несогласного тащит насильно. Усман попросил разрешения переписываться, но и в этом, к сожалению, пришлось отказать. Одно дело работать с иностранцами в их стране и другое – общаться с ними у себя дома. Зачем контрразведке лишние хлопоты?
Последняя баня за рубежом. Парил всех советник отдела уголовного розыска ленинградец Юра Крутов. Он вместе с Вахановым отбывает в отпуск.
После каждой командировки обычно подводят итоги, пора подвести и здесь. Многие в Союзе не признавали и даже осуждали интернационалистов Афгана. Трудно судить о событиях издалека, не испытав их на своей шкуре. Впрочем, каждый видит так, как он хочет видеть, закрывая глаза на все остальное. Размером собственного сознания измеряется окружающий мир. Не в нашей компетенции судить о работе советских сотрудников МВД, которых насчитывалось всего один процент от общей численности советского контингента. Но помощь в укреплении народной власти, ее защите путем локальных операций по выявлению и последующему уничтожению бандформирований и складов с оружием была очевидна. Однако, главное не в этом. Главное в том, что обучили оперативной работе сотрудников, которые не имели понятия о ней. Как говорит китайская пословица: «если дать человеку рыбу, он будет сыт один день, если же дать удочку, то будет сыт всю жизнь». Можно сказать, что советские милиционеры стояли у истоков становления внутренних дел ДРА. Еремей считает, что и он за тридцать месяцев боевой жизни тоже внес малую толику пользы в общую копилку, и МВД Афганистана подтвердило это, вручив ему орден Красной Звезды, называемый «За храбрость». МВД СССР утвердило их решение аналогичным знаком отличия. Но все эти атрибуты внешние, предназначенные для личности, а какая прибыль для него самого, для его внутреннего мира, ради чего человек проживает земную жизнь? Конечно, лучшей наградой можно считать огненный опыт войны. Солнце палящее расплавило зигзаги мирной изнеженности, а вихри песчаных бурь унесли их в прошлое. Очищение огнем, оказавшихся в горниле битв кровопролитных, можно сравнить с горнилом печи, куда в глубокой древности бросали одежду. В то время владели секретом выделки тонкой ткани, наподобие льна из асбестового камня. Если вещи загрязнялись, их бросали в огонь и через несколько часов вынимали чистыми, как из стиральной машинки. Жаль только, что людей не всех можно «отстирать».