Он смотрит на меня с ненавистью во взгляде. Неодобрительно качает головой. Постоянно бормочет что-то себе под нос, когда я рядом. Я успела выловить такие обрывки фраз, как «что за трата времени», и «так неправильно», и самое непонятное «кончай с этим».
Я даже видела, как он снова говорит что-то Нику. Я бы не обратила на это внимания, но как только я вошла в класс, он поднял на меня взгляд, и они оба моментально замолкли, отправившись на свои места.
Поэтому я решила разобраться с этим раз и навсегда. Потому что мне совершенно не нравится, что я стала объектом наблюдений и обсуждений этой парочки. Понятия не имею, о чем они там болтают, но я могу переиграть их в этом, чем бы это ни было.
Сегодня я предприняла первые решительные шаги, чтобы вернуть ситуацию под свой контроль. После урока я передала Нику записку с просьбой позвонить мне сегодня вечером (сделаем исключение для телефонных звонков: это все для моего исследования). Более того, я решила открыто противостоять Мэтту и сказать ему в лицо, чтобы прекратил этот детский сад.
Что мне терять? Перетерплю пару минут дискомфорта от необходимости этого телефонного разговора, но зато я получу кое-что более ценное. Я докажу Мэтту МакКини, что он не может запугать меня.
Передав записку Нику, я вручила еще одну Мэтту. Как же он был удивлен. Всего на долю секунды он взглянул на меня, а затем отвел взгляд и двинулся дальше по коридору.
Я попросила Ника позвонить мне в семь, а Мэтта – в восемь. Я сомневаюсь, что у него хватит смелости, но ничего страшного. Это только даст мне дополнительное преимущество. Это будет значить, что я волевой и стойкий человек, а он всего лишь жалкий трус.
Я с нетерпением ждала, когда раздастся звонок. Этой тупой драме пора положить конец.
67
– О чем вы с Мэттом разговаривали? – начала я.
– Когда? – спросил Ник.
– Сегодня. Прямо перед тем, как я вошла. Я знаю, что вы говорили обо мне.
– Мужские разговоры, – ответил Ник. – Сплетни. Хвастовство.
Он усмехнулся. Даже его голос сводил меня с ума.
– Почему бы тебе не спросить его?
– Потому что мы с Мэттом не совсем друзья. А вот мы с тобой – возможно, учитывая все, что произошло.
– А я-то надеялся, что получу сегодня твое «сейчас». Я разбит.
– Ты не можешь просто рассказать мне, о чем вы болтали?
– Нет. Прости. Это только между парнями.
Как же я его ненавижу.
Мы попрощались, и я принялась ждать. И ждать. Восемь часов. Девять.
И вот наконец почти в десять (еще чуть-чуть, и вступило бы традиционное правило родителей о запрете любых телефонных переговоров) раздался звонок. Я выждала около минуты, прежде чем взять трубку, при этом крича всем, кто подходил к телефону: «Не трогай!»
– Алло? – сказала я своим максимально скучающим голосом.
– Ага, Кэт, что тебе надо?
Он превзошел меня. Я была сбита с толку.
– Эм, я просто хотела задать тебе один вопрос.
Он промолчал. Полагаю, он ждал, пока я его озвучу.
– Почему ты себя так ведешь?
– Как? – сказал он все таким же безэмоциональным голосом.
– Будто бы я переехала твою собаку и убила всю семью? – я не планировала кидаться на него, но все шло не по плану.
– Ты скажи мне, – ответил он.
Я вздохнула и начала сначала.
– Ты не заметил, что был чрезвычайно груб ко мне?
Услышав эти слова, он рассмеялся. Что, конечно же, совсем меня не волновало.
– Разве мы не можем просто держаться подальше друг от друга? – спросила я. – Я не буду трогать тебя, и я была бы признательна, если бы ты не путался у меня под ногами, кидая в мою сторону злобные взгляды и нашептывая другим на ухо всякие гадости.
– Конечно, Кэт, как скажешь, - казалось, что прямо сейчас он собирается бросить трубку.
– Подожди.
– Что? – сказал он. Создавалось такое впечатление, что он вот-вот уснет.
Я не думала, что все зайдет так далеко. Он не придерживался сценария. Я не добилась ничего. Кроме того, что попросила его быть повежливее.
– Ты настоящий придурок, ты это знаешь?
– Спокойной ночи, Кэт. Спасибо, что позвонила.
И затем он сбросил.
Я даже не успела напомнить ему, что это он звонил мне.
Я ненавидела этого парня. Все шло просто отвратительно.
68
День 156, пятница, 23 января
Фаза II. Снова в строю.
Сегодня я снова пришла во всеоружии: голубой свитер, черные брюки, черные сапоги. И макияж.
Потому что это война.
Во время моего маленького эксперимента я поняла еще одну занятную вещь: то, как я одеваюсь и выгляжу, влияет на меня саму. Я становлюсь агрессивнее. Это дает мне заряд уверенности, которой обычно я лишена, ведь я привыкла чувствовать себя толстой и разбитой. Может, это и имела в виду Аманда, говоря, что у меня есть магия. И сила ее заключается в том, что она берет верх надо мной.