Но вот что было интересно. Зачем Мэтту было рассказывать небылицы про меня Нику Лэнгану? Насчет «поматросит и бросит». Если Мэтт считал, что Грег меня не достоин, то зачем он вел себя так, будто я виновата в том, что бросила этого парня?
Думаю, я выясню это завтра.
Наверно, мне стоит составить список. Возможно, это мой последний шанс задать ему вопросы, которые мучают меня уже на протяжении четырех лет. Например, почему он продолжал докучать мне и шутить со мной, когда было ясно, что я его ненавижу. И что он рассказал Нику за моей спиной. И что тот ему ответил? Может, Аманда была права: может, он ревновал меня и хотел защитить территорию. Почему бы не спросить его об этом? Что мне терять? И мне так же хотелось узнать, с чего он подумал, что приматы смогут залечить мое сердце. Всего пара вопросов, серьезно.
Кончено же, огромное значение имело, что я надену. Думаю, розовый шарф Ника может пригодится. Он мне очень идет, а откуда он у меня взялся Мэтту знать необязательно. Конечно же, мне так же будет необходимо проконсультироваться со своим стилистом. Она должна заскочить ко мне сегодня после плаванья.
Неудивительно, что многие великие ученые были одиноки. Все это взаимодействие с людьми требует слишком много времени.
74
День 160, вторник, 27 января
Завтрак: не до этого. Слишком много нервов.
– Почему ты так вырядилась? – спросил меня Питер сегодня с утра.
– Я не вырядилась.
– Угу. Ты никогда не надеваешь в школу платья.
– Это юбка. Я одолжила ее у Аманды. Тебе нравится?
– Не знаю.
Нашла что спрашивать у одиннадцатилетки.
Но мы с Амандой пришли к мнению, что ничего более сексуального я в жизни не носила. Ей так сильно нравился этот наряд, что вчера вечером она даже заставила меня сфотографироваться.
Черные сапоги, коричневые колготки, черно-коричневая юбка чуть выше колена. Красная водолазка Аманды. Это означало, что шарф я не надену. Розовое и красное? Аманда сказала свое решительное «нет». По крайней мере, не этот красный с этим розовым.
Мне еще многому предстоит научиться. Меня никогда не интересовала мода, но теперь... по правде говоря, мне нравится хорошо выглядеть. Я чувствовала, как меня засасывает все это. Вероятно, я пока только начинаю постигать азы, но пока я в центре внимания, вряд ли кто-то поймет это.
– Что там с Триной? – сказала я с самой гадкой интонацией из всех возможных. Какой человек, такая и интонация.
– Не знаю, – ответил Питер.
– Она стала добрее?
Он пожал плечами.
– Давай перефразирую: она перестала говорить о тебе гадости направо и налево?
– Не знаю.
– Ты сегодня на все собираешься так отвечать?
Питер улыбнулся.
– Не знаю.
Может, потому что я сегодня собиралась встретиться с парнем, который однажды тоже был одиннадцатилетним мальчишкой, я чувствовала, что хочу обрушить на своего братишку чуть больше советов, чем обычно.
– Знаешь, – начала я, – в этой жизни можно доверять только одному типу людей. Тем, кто относится к тебе одинаково, вне зависимости от твоего внешнего вида. Как Аманда: она моя лучшая подруга с седьмого класса. Довольно долгое время я была полной, но она ни разу не засмеяла меня за это, не сказала ни слова за моей спиной. Именно поэтому мы до сих пор друзья. Понимаешь?
– Ага.
– Суть в том, – я почувствовала необходимым добавить, – что я думаю, что такая девчонка как Трина не заслуживает ни секунды твоего времени. Ты действительно хочешь дружить с кем-то, кто признает тебя только в том случае, если ты похудеешь?
Питер не ответил. Просто продолжил идти.
– Вот увидишь, когда ты дорастешь до моего возраста и станешь настоящим красавчиком, когда каждая девчонка в школе будет пускать на тебя слюни...
Питер фыркнул.
– ... внезапно появится Трина и скажет: «Ох, Питер, не составишь мне компанию на выпускном?» и я очень надеюсь, что на это ты ответишь ей, что вокруг полно хороших девушек, которые подходят на эту роль больше нее. Можешь пообещать мне это?
Питер пожал плечами, и я поняла, что зло этой девчонки еще к ней вернется.
Я остановилась и заставила его взглянуть на меня.
– Оно того не стоит. Поверь мне, я прохожу через все это намного дольше, чем ты. Люди, которым ты нужен только тогда, когда на тебя приятно смотреть, бесполезны. Понял?