И это было моей «эврикой».
Эта абсолютно обнаженная женщина, представшая перед нами во всей своей красе, заставила меня заметить, какой худой, подтянутой и сильной она была. Она привела шестеренки в моей голове в движение.
Когда антропологи или судебные палеонтологи находят чей-то скелет, они приносят его в лабораторию и с помощью глины пытаются выстроить то, как человек выглядел при жизни. Они становятся перед выбором, сколько надо прибавить человеку мышц и мяса, чтобы восстановить его личность, но дело в том, что они никогда не делают из людей пухлешей.
А все потому, что скелет каждого человека может выдержать определенное количество веса, правда ведь? Небольшой скелет получит одно количество, а более крупный – другое.
Это заставило меня задуматься, что же ученые будут делать с моими костями, если найдут их через пару тысяч лет. Они сконструируют тело, которое будет соответствовать для моего скелета, и утверждать, что я выглядела именно так. Но они будут не правы. Потому что они не учтут все пиццы, мороженые и шоколадки, которые на протяжении многих были моими личными материалами для возведения данной версии меня.
Вот тогда я и поняла, что собираюсь сделать. Я понимала, что если я действительно сделаю это своим проектом, то мне нужно отнестись к нему как можно серьезней. Я не смогу дать попятную. Я не смогу мухлевать. От этого зависит моя оценка и научная выставка, так что я должна буду любыми способами воплотить его в жизнь. Как только я сделаю это – как только я изложу свою идею на листке и превращу ее в одну из исследовательских тем – у меня не будет другого выбора, кроме как начать действовать.
Мистер Фризер сказал, что хочет глобальных идей. Он хочет, чтобы мы пнули себя под зад и использовали творческий подход. Он хочет, чтобы мы окунулись в наши проекты с головой, чтобы мы вложили в них все свои мозги, тело и душу.
Ну, по крайней мере, вы не сможете найти темы еще более соответствующей этому описанию.
– Я сделаю это, – сказала я Аманде. – Я стану доисторической девушкой.
3
– Так... и что это значит? – спросила Аманда.
– Во-первых, никаких конфет, – сказала я, доедая свой Батефингер. M&M's я засунула в рюкзак, приберегая на потом. – Никакой современной кухни, в любых ее проявлениях – только натуральные продукты, которые можно было найти в те далекие времена. Например, орехи, ягоды...
– То есть, ты собираешься питаться ягодами да орехами следующие семь месяцев? – спросила Аманда. – У тебя что, крыша поехала?
– Я уверена, что они кушали и другие вещи, – сказала я. – Вот, смотри, дохлый олень.
На лице Аманды появилось гримаса.
– Превосходно.
– Ну, и, наверное, овощи и еще куча-куча всего полезного.
– Значит, ты хочешь сказать мне, что переходишь на другую диету?
– Нет! Я не об этом. Ну... не совсем об этом. Это будет настоящим научным экспериментом. Я буду своим собственным подопытным кроликом. Это касается не только еды... Я собираюсь отказаться от всего, что хоть как-то имеет отношение к современности. От компьютера, телефона, машины, телевизора...
– И что же ты собираешься доказать этим экспериментом? Кроме того, что ты поехавшая, – перебила меня Аманда.
– Это все перевернет верх дном – докажет, что в какой-то момент мы слишком далеко зашли на своем пути к техническому прогрессу и позволили себе стать слишком ленивыми и дряхлыми.
– Прошу прощения, но я считаю, что мой iPod это просто жемчужина эволюции.
– Ты только посмотри на нас, – конечно же, я имела в виду "посмотри на меня". – Мы довели себя до такой степени, что страдаем всеми этими современными болезнями. Ожирение, сахарный диабет, рак, порок сердца...
– Древние люди не страдали от этого только потому, что жили недостаточно долго. Их просто-напросто в самом рассвете лет разрывали на части дикие звери.
– Да, но я все же уверена, что если бы мы вернулись к более простому образу жизни, все было бы намного лучше.
– Радость моя, прости, но я чувствую, что обязана сказать тебе: ты слишком далеко зашла.
Я улыбнулась. Чем больше мы говорили об этом, тем больше я понимала, как необходимо это сделать и что это именно то, что мне надо. Какая-то банальная тема не произведет никакого впечатления на мистера Фризера или судей на научной ярмарке – особенно если я соревнуюсь с Мэттом. Мне просто необходимо претворить в жизнь этот проект.
– К тому же, – продолжала Аманда, заводя свою древнюю желтую "Мазду", – ты не можешь просто взять отказаться от всего. Без некоторых открытий человечества просто невозможно представить нашу жизнь.
– Каких, например?
– Например, без водопровода. А как же электричество? А мыло? Ты же не собираешься по ночам натирать себя грязью? Да, и согласно твоей логике, в кровати тебе теперь тоже спать нельзя. На полу спать собираешься? А ковры-то можно использовать?
– Точно, – сказала я, доставая свой блокнот. – Давай, продолжай. Я записываю, – до следующего урока у мистера Фризера оставалось около сорока семи часов. Не помешало бы провести несколько предварительных исследований, прежде чем официально заявлять свою тему. У меня была куча работы.
– Хорошо, – ответила Аманда, задумываясь. – Ты сказала, что никаких машин, но у них же были колеса? Почему бы не сымпровизировать? Может, ты сможешь ездить на велосипеде вместо этого?
– Ага, а потом мистер Фризер поймает меня и выдаст что-то вроде: «Ох, Мисс Лок, а я и не знал, что пещерные люди разъезжали на велосипедах.» Даже не думай об этом. Мне придется ходить только пешком.
– Что, везде? А что если темно будет? Или тебе придется идти километров тридцать, а на улице будет ливень с грозой? Ты же не собираешься подвергать себя опасности?
– Логично. Возможно, мне придется сделать парочку исключений. Меры предосторожности соблюдать все-таки надо.
– Ага, и не забудь включить в этот список исключений телефон. В смысле, я не заставляю тебя пользоваться им, но ради чрезвычайных ситуаций ты должна держать их при себе.
– Верно, – сказала я, записывая это в свой блокнот. – Так, идем дальше.
Всё новые и новые идеи буквально лились из меня. Все эти вещи, связанные с безопасностью, практичностью и просто необходимыми удобствами – как душ – определенно усложняли мою задачу.
– И когда же начнется это безумие? – спросила Аманда. – Ну, поедание всяких листьев, ягод и тому подобное?
– Не знаю. В среду ночью. Может, в четверг, – ...мыло, шампунь, зубная паста... – Для начала я хочу убедиться, что мистер Фризер одобрит мою идею.
– Отлично, – сказала Аманда. – Мы тут с Джорданом говорили о тебе на последнем уроке.
Она сказала это таким радостным и невинным голосом, что меня бы это насторожило, если бы я не была занята. Я знала, что она с Джорданом ходит на урок писательского мастерства во время моих занятий у Фризера, так что я как-то об этом особо и не задумывалась.
– Что ты делаешь завтра вечером? – поинтересовалась Аманда.
...Телефон, темнота, непогода...
– Привожу весь этот проект в божеский вид. А что?
...Холодильник, мягкая кроватка, одежда, обувь...
– Мне просто кажется, тебе необходимо отдохнуть. Часик или около того. Может, стоит передохнуть за ужином.
Наконец, какое-то врожденное чувство самосохранения взяло надо мной верх, и я поняла, что что-то тут не так. Голос Аманды был примерно на пол октавы выше, чем обычно, а это очень, очень плохой знак. Все дело в том, что моя лучшая подруга ужасная лгунья. Я отложила ручку и переключила все свое внимание на нее.